Red Zone |
Добро пожаловать! Уважаемые игроки и гости форума, наша долгая реконструкция завершилась, и мы рады снова приветствовать новых игроков. Просим обратить внимание на изменения в сюжете: была добавлена новая локация - будущее, в котором привычный нам мир изменен, и жители иного мира спокойно сосуществуют с людьми. |
 |
21-31 августа 2023 года / 21-31 августа 2045 года Температура днем до 25 градусов по Цельсию, ночью около 14. Красная зона значительно опустела: жителей стало гораздо меньше. Шторм оставил после себя множество разрушений и потерь. Пострадали не только люди, но и ашены. В Красную Зону прибывают военные. Грядут новые порядки! |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Red Zone » Отыгранные эпизоды » Просто и низменно
Дата: 8 января 2023 года
Место: Красная Зона, бар.
Участники: Лэн Даррен, Ксандр Колд (очередность соответственная)
Краткое описание: Что происходит, когда "юному дарованию" ищут место работы, а он сам этого не больно-то и желает. И что же делать, когда окружающие люди интересуют тебя больше, чем возможность петь на предложенной сцене?
Игровые посты содержат сцены постельного характера в рейтинге NC-21. Данные сообщения будут скрыты от гостей.
Одет: Прямые черные джинсы, коричневые теплые полуботинки на шнурках, белый вязаный свитер, поверх которого дутый черный жилет. На шее белый же вязаный шарф. В губе черный шарик пирсинга.
С собой: Армейские жетоны в переднем кармане, пара презервативов в заднем кармане.
Изабелла, как танк, ломилась через насыпавшие за день сугробы. Ашены лениво расчищали дорожки, явно недовольные, что их выкинули в такую погоду на улицу, да еще и работать. Это зрелище Лэну нравилось, а вот вид впереди идущей женщины – не очень. Она явно была настроена решительно и отступаться не хотела, не смотря на то, что ее так называемый «приемный сынок» сам был не против петь только при ее ресторане и больше нигде. Изабелла же твердила, что его шикарный голос должны слышать не только зануды, платящие скупые чаевые за столиками, но и более продвинутые в плане танцев и музыки люди.
Лэн свой голос чем-то выдающимся не считал. Ну, да, он давно понял, что его тембр куда выше, чем у многих жителей этого маленького городка, но ведь также он слышал и компьютерные записи тех, кто является профессиональными исполнителями за пределами этой персональной тюрьмы. И он уникальным не был – ни по тембру, ни по диапазону, ни по силе голоса. На его «короли» люди могли ответить своими «тузами».
Но, против Изабеллы не пойдешь, это блондин усек уже давным-давно, еще когда Линч был жив. Потому что даже Дэвид порой не мог усмирить эту дамочку, хотя был тем еще грозой и воякой. Куда уж сопливому мальчишке, коим извечно считала Лэна импозантная женщина, что сейчас чуть ли не с ноги открывала дверь в бар. Если еще точнее, барабанила эту тяжелую дверь, осаждая заведение, как замок. «Тебе надо было Надзирателем идти», - с какой-то теплой любовью подумал про свою защитницу и опекуна блондин, улыбаясь под нос, - «Ты бы три шкуры со всех ашенов спустила, да на горох в угол поставила».
Дверь, наконец, открыл высокий худощавый мужчина, явно недовольный таким поведением со стороны «вторженцев». На сколько Даррену не изменяла память, это был администратор клуба.
- Ты знаешь, зачем я пришла, и не стой на пороге, дай нам пройти, мы, черт возьми, замерзли, пока перлись к тебе, парень, - с ходу атаковала Изабелла, а блондин за ее спиной лишь премило улыбнулся и помахал рукой, как маленький мальчик, которого вела на родительское собрание грозная мамаша. Он зашел следом за ворчащей женщиной в тепло помещения, запирая за собой дверь на замок, ведь время открытия еще не настало, и никто не должен был зайти.
Глубоко вдохнув, Лэн расстегнул свой жилет, чтобы тело быстрее согрелось. Он хорошо переносил холода, даже не носил перчаток и шапок, ведь зимы здесь были не особенно суровыми, но сегодня был очень неприятный ветер, поэтому его поджарое тело подрагивало от пронизывающих иголочек холода, пробравшегося под свитер. Ему оставалось только стоять и ждать своего так называемого «звездного часа». Причем никому не было известно, будет ли он действительно долгожданным, как для слушателей, так и для самого Лэна.
Он осмотрелся – все же бар выглядел забавно, когда в нем не было толпы танцующих людей, столики были свободны, а на бар не наседала орава страждущих выпивки мужиков и странного вида женщин. Зато теперь Лэн четко увидел того, кто колдует за барной стойкой: парень был молодым и очень привлекательным, он уже надел свою темную форму, и блондин вынужден был признать, что она ему к лицу. Так он казался еще выше и стройнее, эдакий поджарый гепард, вот-вот готовый ринуться в атаку со всей своей грацией и мощью.
Лэн поймал на себе взгляд чудных голубых глаз и тихонько улыбнулся в ответ. Красивый парнишка, такому взгляду можно было простить все. Блондину нравились гармоничные люди, и этот бармен был таким – немного растрепанные волосы, легкая щетина, небрежно распахнутый ворот. Вроде бы такая неряшливость, а дисгармонией не являлась, напротив, притягивала взгляд, заставляя вглядываться в мельчайшие детали. Но сейчас было немного не до этого, ведь Изабелла, устав ругаться с администратором, вернулась и потащила его насильно за руку, требуя, чтобы он спел. Лэн вздохнул еще раз, стоя на маленькой сцене и чувствуя себя настоящим дитем на табуреточке, со своими «стишками про Рождество и Новый Год».
- Пой, - приказала Изабелла и сердито сверкнула глазами. И вот как ей отказать? Правильный ответ – никак. Если уж она научила его играть на пианино, заставила петь у себя в ресторане, то здесь у него тоже не оставалось иных вариантов (жаль, администратор об этом еще не догадывался, поэтому только недовольно хмурил брови, пытаясь что-то тщетно доказать собеседнице).
Лэн приблизился к микрофону, тихонько обхватив его рукой, и начал петь первое, что пришло в голову – лиричное, неторопливое, растягивая слова своим нежным высоким голосом. Акапельно песня звучала, как ласковая колыбельная, как признание в любви, как что-то возвышенно-неземное… поэтому администратор помотал головой – не клубный формат, что он тут будет делать со своими распевками?
Парень с удовольствием спустился со сцены под громкий голос своей «приемной мамочки», и пошел в сторону бара, ловко запрыгивая на высокий стул. Краем уха он слышал войну Изабеллы с мужчиной, но не придавал этому значения – она победит его, рано или поздно. Такой характер нужен был полководцам на войнах, тогда бы за всеми были одни победы и ни единого поражения, как и на счету этой женщины.
- Привет, - мягко окликнул бармена Даррен, глядя на него из-под густой длинной челки, скрывающей глаза от ярких вспышек света, - Я понимаю, я раньше времени, но не нальешь мне чего-нибудь выпить? Для храбрости, пока тут ведутся военные действия, - усмехнулся он, показывая за свою спину большим пальцем, - На твой вкус, только не слишком сладкого. Было бы идеально, если на основе виски или рома, - чуть улыбнулся парень, без застенчивости окидывая взглядом фигуру бармена, - Захожу сюда постоянно, и никак не разгляжу тебя. Теперь вижу почему. Признайся честно, все ведь лезут к барной стойке, укладываясь тут горами, чтобы на тебя посмотреть, а не выпить красивый коктейль?
Это был комплимент, тщательно перемешанный с легким вызовом – мол, покажи мне, что ты и коктейли отлично делаешь, докажи, что ты хорош во всем. Лэн и не сомневался, что бармен отличный, он сам регулярно пил местные напитки, приготовленные этим парнем и его сменщиком.
Сегодня Ксан не очень охотно тащился на работу. И дело вовсе не в дрянной погоде, что терзала его, привыкшую к более южному климату, задницу, а в том, что Колд терпеть не мог приходить в бар заранее. Это случалось днем стабильно раз в неделю, протекало очень долго и нудно, а все потому, что Ксан не любил возиться с бумажками, не был внимательным, усидчивым и умел считать только деньги и граммы. Такую часть своей работы он не любил от слова «совсем».
Естественно все это делалось не просто так, а чтобы выявить остатки выпивки и продуктов в баре, ну и, конечно, заказать то, чего явно не хватает совсем или частично. И этим почему-то он должен был заниматься. Вероятно, потому, что шатен был тут старшим по барной зоне, или потому, что не было того человека, который бы заведовал всем этим занудством. Да и как без этого? Будет как-то стремно, если коктейль не получится не из-за того, что не у него руки кривые, а из-за того, что кто-то не смог утащить себя в это время на работу и заказать то, что действительно нужно. Ведь коктейль не коктейль, если в нем не хватает одного ингредиента, или украшения из дольки грейпфрута или ягодки физалиса. Да, что там говорить! Порой ломтик гребаной сладкой морковки решал все. Слава невидимому богу, что хоть лед делается сам в умном холодильнике.
Сейчас его работу никто не проверял, как было по первости, уже никто не желал уличить его в воровстве или еще чем-то не очень приятном, потому что этот молодой человек постарался себя зарекомендовать и стать незаменимым сотрудником здесь. Отношение к тебе - это почти так же, как и строить дом. Если фундамент положен основательно, то спустя годы ничего не произойдет, а если тяп-ляп, то это даст знать о себе почти сразу. Ксан, правда, в ту пору старался, «выстраивая основательный фундамент» на будущее, а теперь пожинал плоды своего трудолюбия и усердия - даже мог немного похалтурить. Теперь бармен чувствовал себя здесь очень комфортно, это была его стихия, и он в этом нисколько не сомневался, хоть и не в сказку попал, далеко не в сказку.
Подсчеты подходили к концу, когда его посеревшее от тяжкого труда существование решено было скрасить кем-то свыше небольшой (или какой?) паузой – возможностью получить слегка иные эмоции. Кто-то настойчиво, словно разъяренный пасхальный заяц, барабанил в дверь, и уходить не желал. А ведь часы работы клуба прописаны на входной двери, что это за пришелец, который не умеет читать по-нашенски? Бармен и администратор никого не ждали (а пришельцев тем более), так что терпели до последнего, пока у второго не сдали нервы, и он, угрожающе топая, подорвался открывать вход в этот ночной рай, чтобы увидеть назойливого гостя и (по лицу его было ясно) устроить для него личный ад в этом раю. Как он посмел оторвать их от столь важного занятия? Зачем разбил рабочую атмосферу вдребезги? Почему не дает сосредоточиться на важном?
Но на все эти вопросы ответа получить было не суждено, с незваным гостем, а точнее с гостьей, администратор был хорошо знаком. Врожденное любопытство Ксандра не дало возможности продолжить заниматься делом, он стоял и вслушивался в чужой разговор, который не услышать было очень сложно.
Основной фигурой всего этого безобразия оказалась крепкая женщина в возрасте с уверенным взглядом и громким голосом. Второстепенным персонажем стал парнишка с ангелоподобной внешностью и полным отсутствием интереса ко всей ситуации в глазах. За это Ксан почти сразу нарек его «Маменькиным сынком» или просто «Амебой», чем веселил сам себя. И Ксандр, кстати, даже решил, что так оно и есть – мать с сыном идут куда-то, у мамы оказались дела тут в клубе, и она решила зайти, потолковать о чем-то с администратором, который о чем-то там уже «знал», а сын совершенно не в теме и вникать не желает. Но, как бывает часто, он ошибся.
Женщина была очень темпераментной, это про таких людей говорят, что их бывает слишком много, ведь она себя вела уж очень активно, стояла на своем. А «амебного сына» сразу одернули от созерцания нового бармена, который уже тоже присмотрелся к мальчику и признал, что он уж очень симпатичный, поэтому обзывать его больше не нравилось. «Мне кажется, что тебе не пять лет, чтобы мамочка вела себя с тобой так беспардонно, словно ты маленький ребенок, а не взрослый человек…», - рассуждал Ксан, но мамаша этих мыслей не слышала, она была слишком поглощена великой миссией – продвижением своего «сокровища» к звездам местной эстрады. Она, конечно, по-родительски переживала за своего парнишку, за его успех, и Ксан даже когда-то хотел, чтобы мать участвовала в его жизни с таким же рвением, хоть и со стороны смотрелось это не очень.
А картина с каждой минутой становилась все интереснее. Вот блондина уже заставили петь. Колд даже возжелал услышать прелестный голосок очаровательного создания, жирно прикормленный рекламой этой настырной женщины, уверенной в том, что ее сын талантище, каких еще свет не видывал. «Ну-ну? Спой, светик, не стыдись?», - мысленно хихикал над парнишкой Ксан. «Ей самой бы в театре играть – слишком много эмоций на пустом месте», - а это и, правда, был театр, даже дела приостановились, чему бармен тоже успел порадоваться. Он лениво, перебирая мысли, облокотился на стойку и молча наблюдал: «Нет, он с виду точно безропотный ангелочек». Ксан не был религиозным, но ему, как и любому другому человеку с толикой романтики в сердце хотелось верить, что столь симпатичные и благородные существа существуют на земле, раз уж есть какие-то страшные ашены.
Песня очень приглянулась Колду, он и сам не заметил, как заслушался, заулыбался и прикрыл глаза, но… Отвратительный звук скрипа иголки старого проигрывателя по виниловой пластинке – это нездоровая фантазия Ксана. Администратор высказал свое резкое: «Фи!», и парень, не очень-то расстроившись, словно и не хотелось ему, спустился со сцены, и как-то уж слишком показушно во всей своей красе появился перед барменом, будто он, бармен, был истинной целью блондина, и интересовал его куда больше, чем пение.
- Привет, - незадумываясь отзеркалил Ксандр и, красиво искривив верхнюю губу, усмехнулся, - Хорошая песня, когда-то я тоже желал стать звездой и засветиться на телеке, чтобы моя мамочка мною гордилась, - хотел дать немного стеба, а сам немного завидовал. Стремно было вспоминать про детство и те годы, когда он еще не утратил надежду обратить на себя внимание своей неблагополучной мамаши.
- Тебе ничего и делать не нужно, она уже гордиться. Цени! Вон как воюет за тебя, в ход пошла тяжелая артиллерия железобетонных аргументов, - новая усмешка, Колд как-то бездумно поправил волосы, люди всегда так делают, когда им кто-то нравится, потому что возникает навязчивое ощущение, что выглядишь «не очень» и срочно нужно это исправить, вот и поправляешь все.
- А выпить налью, что ж не налить то? Я ведь самопровозглашенный бог наивкуснейших напитков, и никто у меня еще от жажды не умирал, - небольшая пауза, которую он не додержал до конца, - Разве что от наслаждения, - шатен снова усмехнулся и деловито окинул взглядом полки с алкоголем. Естественно бармен учел пожелание смазливого клиента, поэтому руки уже занимались тем, что заливали ингредиенты коктейля в шейкер, наполненный льдом, а потом замудренно перекидывая через себя взбивали секунд 10-15, изрядно красуясь всеми своими привлекательными сторонами, мол оцени давай. Коктейль, правда, получился не сладким, как было заказано. Это был простой дайкири из белого рома, сока лайма и капельки сахарного сиропа, чтобы уж совсем не морщиться от кислятины, все это было налито в коктейльный бокал и украшено тоненьким кружком лайма. Ксан сунул туда короткую черную трубочку, а потом подумал и вытащил откуда ни возьмись клубничку, которую тоже насадил на тонкий, предложенный певцу, бокал, словно сам он не бармен, а прославленный фокусник. Красоваться, так красоваться!
- Считай, что клубничка - творческое отклонение от рецепта, маленький бонус за красивые глазки, - взгляд бармена не смел убегать куда-то далеко от блондина, уж после таких то его слов, которые медом легли на воспаленное интересом сознание Колда, - Поэт взялся за свое ремесло? Таких художественных комплиментов мне тут никто не делал, - а потом взгляд «глаза в глаза» прямой, даже проникновенный, убеждающий в своей правоте, - А вообще-то я привык считать себя профессионалом и оттачивал свое мастерство для того, чтобы люди любили меня не только за внешность, - голубые глаза смотрели прямо на собеседника, ожидая ответов… и дааа, это была взаимность….
Отредактировано Ксандр Колд (2013-08-17 00:33:51)
С каждой секундой бармен симпатизировал Лэну все больше. Блондин уже не раз видел его, но, как честно говорил, никогда так близко. Обычно их общение сводилось к минимуму – любящий танцевать парень подбегал к барной стойке, окликивал Ксандра и заказывал что-то. Желание познакомиться чуть ближе, естественно, возникало в юной головке, но возможности как-то не предоставлялось. Красное Зона – место, где добрых семьдесят, а может и больше, процентов населения составляли военные люди, известные всем своим умением и желанием много пить. В лагере это желание увеличивалось сто крат, потому что люди находились в постоянном напряжении.
Лэн понимал их в этом: кто знает, не закончится ли твоя жизнь уже сегодня через часок под зубами свирепого и неразумного ашена? Свои нервы люди полировали крепкими напитками, вероятно, жаждая уйти из жизни хотя бы немного навеселе. А еще было поверье – слухи, что ходили на территории Красной Зоны уже лет пять, если блондину не изменяла память. Легенда гласила о том, что ашены, глотнув крови, насыщенной алкоголем, сочтут ее непригодной к пище, отравленной, и прекратят свое нападение, убираясь восвояси.
Может быть, оно было и так. У Лэна не возникало желания проверить это. Но вот разорванную аорту тебе никто не залечит, даже если ашен, действительно, уйдет, отфыркиваясь. В общем, возвращаясь к началу мысли, бармен здесь был царем и богом, всегда нарасхват, не имея свободной минуточки на свои собственные дела. Пообщаться с ним подольше было просто невозможно, не накликав недовольство других посетителей на свои головы. Когда же у Ксандра были выходные - Лэн не знал и просто так на улице с ним не сталкивался, что было удивительно, ведь городок их был очень маленьким и довольно скромным.
Сейчас же, столкнувшись с шатеном лицом к лицу, блондин вынужден был признать, что бармен был безумно обаятельным парнем со своей особенной харизмой, которая чувствовалась сразу же, с первых его слов. Даже то выражение лица и интонация голоса, когда Ксандр произнес простое «привет», говорили о многом. Бармен говорил открыто, будто не обладал никакими «порогами», что люди обычно выставляют вокруг себя, отгораживаясь от окружающего мира и других людей в частности, не желая никого малознакомого впускать на свою личную территорию. Ксандр был иной. Его слова лились не изо рта, а откуда-то от сердца, если, конечно, Лэн не потерял свою хватку и умение распознавать людей.
Немного юмора, усмешки в каждом предложении, красиво изгибая и без того привлекательные губы, быстрая немного торопливая речь – все это рисовало картину в голове парня, картину образа Ксандра. Она была в теплых тонах, немного смазанная, чуть-чуть резкая, но, в общем и целом, приятная на вид. С таким человеком хотелось пообщаться подольше и узнать его чуточку глубже; Лэн не сомневался, что за всей этой легкой беззаботностью скрывается настоящий бриллиант уникальной и оригинальной личности. А главное, что весь этот безграничный оптимизм бил фонтаном настолько, что заражал всех окружающих. Теперь не оставалось сомнений, почему все до единого клиенты уходят отсюда довольными.
Мало было сделать простой или сложный коктейль, верно расположив все компоненты. Люди, какими бы закрытыми здесь они не были, тянулись к обществу. И если бармен – человек, который удовлетворяет их прихоти в алкоголе - оказывался улыбчивым позитивным другом, могущим не только плескануть в стакан, но и выслушать, а также рассказать какую-нибудь искрометную шутку, то это был идеальный бармен. Лэн и сам растянул губы в пока еще скромной улыбке, не в силах сопротивляться природному обаянию парня.
- Спасибо, - поблагодарил он за комплимент его голосу, но чуть поправил бармена в его мыслях, что нашли немного неверный ход, - Только это не моя мама. Изабелла просто очень хороший и добрый человек, которая решила, что теперь я – объект ее попечения, и надо хлопотать надо мной, как курица над яйцом, - усмехнулся Лэн. Женщина и правда иногда перегибала палку, будучи безмерно упрямой и настойчивой в своих желаниях, но парень все равно любил ее, ведь это был единственный близкий человек, который остался здесь, в Красной Зоне. И единственный человек, который связывал его невидимой нитью с прошлым, которое Лэн не хотел забывать, как бы это ни было больно, порою даже нестерпимо.
- Да, гордится… Порою даже незаслуженно, - Лэн на миг опустил взор, улыбаясь под нос, но рядом с таким человеком, как Ксандр, невозможно было долго печалиться и пребывать в какой-то тоскливой ностальгии. Это был живой магнит, к которому тянешься, даже не осознавая этого, невольно. Сзади стояла настоящая война, для полного соответствия не хватало только буханья танковых снарядов и свиста торпед, скидываемых с самолетов на грешную землю, а впереди был Он, и глаза Лэна были устремлены только туда – за барную стойку, где шатен уже колдовал над его заказом. Блондин был готов действительно признать некую божественность Ксандра, по крайней мере, согласиться с тем, что барменом он был от Бога.
Он не уточнял, не задавал глупых вопросов, не перечислял все равно неизвестные названия напитков на выбор – просто выслушал малочисленные требования заказчика, развернулся и пошел творить волшебство. Лэн любовался им. Это было странно, но в последние года парень перестал обращать пристальное внимание на внешнюю оболочку – она стала уже не так важна, как внутреннее содержимое. Наверное, это и называлось взрослением… Конечно же, приятнее было, когда все было в гармонии, и сейчас, Лэн и наткнулся на такую драгоценность. Ксандр явно пребывал в гармонии с самим собой: он был красив как внешне, так и внутренне.
Естественно, были и подводные камни, и скелеты в шкафу – ни одно живое существо без этого не обходилось. Но образ, который построил себе бармен, был идеальным, по субъективному мнению Лэна. Наконец, его размышления, ставшие глубокими, были прерваны бокалом коктейля, поставленного перед носом. Парень улыбнулся шире, готовясь уже попробовать эту чудную смесь, почти не сомневаясь в том, что напиток окажется очень вкусным. Еще ни разу за все время посещения клуба в смену Ксандра, последний не прогадывал с предпочтениями блондина. Только потянулся, в общем, как бармен сотворил еще один небольшой фокус, извлекая красивую аппетитную клубничку будто бы из воздуха.
- Какой внимательный, а… Глазки усмотрел, - мягко рассмеялся Лэн, обнажая, наконец, ровный ряд белых зубов так, что стало явно видно, кем является этот молодой человек. Острые клычки, пока еще втянутые в десны, торчали и снизу и сверху, немного отличаясь от человеческих своей «заточкой» и кривизной. Эдакий маленький вампир из человеческих сказок-страшилок. Лэн поднял руку, чтобы убрать длинную челку с глаз, сдвигая ее в бок, не прекращая улыбаться, - Вот теперь я еще могу принять этот комплимент, - он чуть поморщился, проморгавшись, привыкая к яркому свету, который ударил по чувствительной сетчатке голубых глаз.
Немного лукаво улыбнувшись бармену, Лэн, наконец, взял коктейль, поднося трубочку ко рту, втягивая в себя кисловатую жидкость. Сочетание рома и лайма ему понравилось, отчего и без того воодушевленное лицо просветлело еще больше.
- Это, действительно, великолепно, - искренне поблагодарил Лэн, делая еще один глоток, и потом, будто спохватившись, достал деньги из кармана, выкладывая на стойку. Конечно же, он не забыл про оплату. Любой труд должен был быть вознагражден – так его научили давно, и это стало законом для парня, - Ну, теперь мне придется создавать новую религию. Я уверился, что бог на свете есть, правда, не такой, коим его представляют люди, - и вновь эта обаятельная искренняя улыбка. Если бы Ксандр немного дольше знал своего собеседника, уже бы поразился, как доверительно отнесся к нему блондин. Ведь обычно парень не поднимал глаз от носков своих ботинок, прячась за волосами, и уж тем более так откровенно никому не улыбался, предпочитая молчать и слушать, нежели смеяться и говорить.
На миг Ксандру показалось, что он даже смутил парня своей активностью и ярой отдачей, но только на миг, уж слишком скромной была улыбка блондина, принимавшего комплимент по поводу своих вокальных данных. А Ксан не лукавил, он обычно не врал, да и не умел толком этого делать. Чаще шатен не договаривал или просто притворялся незнающим, а еще чаще мог найти то, что ему действительно нравилось в собеседнике, чтобы похвалить именно это его привлекательное качество. Так получалось куда искреннее, чем просто возвышать несуществующие качества, да и собеседник явно чувствует правдивость слов, конечно, если он не дурак.
На земле существует куча таких людей, которым достаточно периодически «петь»: какие они хорошие, и они будут слепо верить тебе, катаясь в комплиментах, как сыр в масле, отдадут тебе то, что так нужно и будут это отдавать, пока ты хвалишь их персону. А есть и такие, которые понимают, что все эти прекрасные слова – ложь, но так хочется верить в свою исключительность, поэтому и они будут оставаться рядом с тобой с той же отдачей, не обязательно материальной.
Но к данному гостю это не имело ровным счетом никакого отношения. Он был прекрасен внешне и обладал сладким голоском, а Ксан, как ярый любитель музыки, очень ценил тех, кто умеет петь и при этом не фальшивить. В темноволосой голове сразу всплыли имена исполнителей, глубокоуважаемых им, со схожим тембром голоса и сделавшим головокружительную карьеру, что любой позавидует. Ксан сразу начал зреть вдаль и думать, как бы случилось так, если бы блондин стал звездой взаправду, была бы у него толпа фанатов… Хотя для этого нужно было хотя бы больше интереса в глазах, интереса к пению, а этого парня чуть ли не за уши тянули и принуждали петь. Так карьеру явно не сделаешь.
- Иногда это приятно, - отозвался шатен, комментируя излишнюю хлопотность женщины, и такая немного милая улыбка посетила его обычно дерзкий рот. Этого он мысленно жаждал всю жизнь, и всю жизнь же бежал от ответственности, а забота всегда шла в паре с ответственностью за другого. Ксан это знал, но, опять же, пока не был готов связываться с этими благами человеческих отношений, только ощутив свободу.
Теперь блондин стал казаться еще более забавным, это же надо было придумать - обозвать себя яйцом, а эту воинственную женщину курицей, бармен даже открыто хохотнул, такой ассоциации даже если слишком постараться он из себя родить не смог. И правда, симпатия набирала обороты. Ему нравилось абсолютно все, а особенно то, как внимательно на него смотрели голубые глаза блондина, будто стараясь не упустить ничего, и это не было детским восхищением барменским искусством жонглировать шейкером и ставить на руки тонкие бокалы, на разбив посуду и не пролив ни капли мимо. Его рассматривали, как привлекательный сексуальный объект, Ксан это понял сразу по безотрывному, какому-то особенному взгляду.
- Глаза – зеркало души, я всегда смотрю в глаза, - как-то полушепотом, словно секрет, сообщил бармен своему посетителю, - В них ВСЕ, - Колд действительно так считал, очень редко глаза умеют лгать. А потом парень напротив открыто улыбнулся и… стена вожделения дала трещину. «Ашен?», - проскочила довольно трусливая мысль. Ксан все еще не мог привыкнуть к тому, что сказка стала былью и вампиры из голливудских фильмов существуют, они сильнее и могут выпить всю твою кровь, и желательно бы их обходить стороной, потому что встреча с ними сулит смерть, но интерес ко всему запретному с детских лет был силен. Прошла какая-то секунда, шатен немного переоценил сложившуюся ситуацию и был готов признать, что эта хищная улыбка идет Лэну и он готов еще разок ее узреть, тем более парень не казался опасным и агрессивным, хотя какой-то страх затаился где-то на дальней полочке сознания Ксандра.
Эта улыбка, которая явно повысила адреналин в крови, вновь вернулась к бармену в мыслях, и он еще раз уверился, что без нее певец был бы менее привлекательным, точнее такая улыбка стала бы его фирменной изюминкой или, как говорят, визитной карточкой в звездном мире. «Тем более, сейчас не ночь, твоя сила равна моей, или даже уступает», - фантазия пустилась в свободный полет, так было всегда. Стоило увидеть того, кто чем-то произвел на Ксандра впечатление, так следующим кадром шатен уже мысленно рисовал постельные сцены. Его дыхание участилось, но он уже осознавал, что замутил отличный будоражащий нервы коктейль – страх опасности быть съеденным вместе с сексуальным желанием. Теперь и его глаза смотрели не так поверхностно, а куда более внимательно. Теперь и он заметил то, чего не видел ранее, парень щурился от яркого света, ведь ранее глаза его были немного скрыты длинной челкой, но блондин, несмотря на все неудобства чужого ему мира, оставался таким же дружелюбным и внимательным. Бармену вновь пришлось улыбнулся, похвалили его работу, что было всегда приятно, а потом и его дурацкую шутку про бога поддержали, по этому случаю пришлось даже рассмеяться.
- Ну почему же? У человеческого бога тоже темные волосы, светлые глаза, борода и жилистое тело, если отращу волосы, то буду как две капли воды с библейских иллюстраций. Правда, мне это не особенно нужно, - пожал он плечами, - Пусть этим особо двинутые фанатики занимаются, а я выгляжу так, как мне нравится выглядеть, - Ксан не был религиозным человеком, но и богохульствовать, а так же в пустую хаять церковь не считал нужным. Пусть верят, если кому-то это жизненно необходимо, а если нет, то и оценивать религию со своей колокольни не нужно, никто не хочет этого слышать.
- Лучше признавайся, как тебя зовут, зубастый ангел, - Ксан уже понял, что его тут все знают как облупленного, в том числе и этот блондин, а он не знал и половины, и адски хотел, чтобы все существа вокруг носили бейджи, как у него, было бы куда проще начать разговор.
- Наверняка, и имя у тебя красивое, - улыбнулся он, и отпил ликер прямо из бутылки, продолжая красоваться перед парнем, а потом еще и скинул опустошенную бутылку в урну, - Упс! Кончилась, так и укажем в ведомости, - Ксан взял ручку и что-то чиркнул в бумажках, которые, как Лэн уже заметил, возлежали кипой на стойке и рабочей поверхности Колда, то есть внутри самого бара.
- В этот день тут всегда скучно. С этим чуваком лучше не связываться, - указал он непишущим концом ручки в сторону худощавого администратора, который продолжал воевать с благодетельницей блондина - Мне всегда хочется сбежать от его занудства. Даже сейчас, когда он занялся не мной, - а потом его брови скакнули вверх, выдавая приятную мысль в сверкающих глазах, - Кстати, какая приятная замена, каждый раз бы так, - Ксан заигрывал с понравившимся парнем, хотя мысленно все еще пытался договориться с собой, а что же все же нужно делать – потакать своему любопытству или послушать испуганный разум. Второй, к слову, проигрывал…
Отредактировано Ксандр Колд (2013-08-18 23:40:43)
Были люди, которые стремились к славе и богатству, жаждали море обожествляющих их фанатов и баснословных гонораров. Их нельзя было в этом винить. Лэн к таковым не относился. Он просто хотел работать, чтобы самостоятельно добывать деньги на проживание и свои капризы, как это делали люди, а также хотел приносить окружающим хоть какую-то пользу. Многие бы сказали – «так иди работать уборщиком, куда больше пользы приносят чистые унитазы, чем твой голосок со сцены». На такие возражения Лэн обычно отвечал: «А вы сами бы предпочли убираться или петь, если умели делать последнее?», и спокойно шел своей дорогой.
Он умел петь и знал об этом по откликам многих людей вокруг, так почему бы не развлекать народ таким образом? Да и благородным его занятие было назвать нельзя. Какая тут благородность, когда добрая часть населения были до мозга костей военными служаками и только кривили носы, когда он появлялся на маленькой, практически импровизированной сцене? Лэн старался для тех, кто его слушал и слышал, для тех, кто поддерживал, и их довольные взгляды и улыбки были выше по ценности, чем деньги, которые он получал раз в месяц от администратора заведения.
Именно поэтому, сегодня он не проявлял никакой активности в защите своей точки зрения, оставив все на самотек. Попросили спеть – спел, оставили в покое – вообще замечательно. Лэн знал, что без победы его «приемная мамочка» из бара просто не уйдет, что тоже никак не мотивировало к активным действиям. Другое дело – обзавестись новым знакомым, возможно, другом, быть может, даже любовником. Человеческие чувства, по мнению блондина, были бесценными, он понял это несколько лет назад. Когда пришло осознание того, что бумажные купюры и звенящие монетки теряются и находятся, тратятся и зарабатываются, а эмоции и чувства уходят навсегда.
Это был жестокий опыт, как и все жизненные преграды на пути любого человека, зато он действительно помог мальчику превратиться из животного без рода и племени в полноценного члена общества. Научил ценить каждую улыбку, каждый добрый взгляд и нежное слово. И в этот день, первостепенным объектом стал именно Ксандр, а не работа, которая принесет в основном только деньги, ценности которых Лэн не понимал и понимать не желал. Без денег он все еще оставался бы самим собой, продолжал жить. Без чувств он стал бы пустым внутри, как какой-то глиняный сосуд, который может разбиться при любом неловком движении со стороны.
Так оно однажды и случилось… И теперь блондин просто склеивал себя по кусочкам, стараясь заполнить емкость привычными человеческими эмоциями. Он научился улыбаться и смеяться заново, его учили разговаривать с людьми, как ребенка, в этом привычном уже реабилитационном центре, в отделении психиатрии. Но лучшим учителем все равно осталась жизнь, с ее случайными встречными приятными людьми, которые порою становились кем-то очень близким и дорогим. Лэн очень надеялся, что бармен станет одним из них, поэтому улыбался ему так открыто, как только позволяла ему раненая душа.
Ксандр наклонился к нему, чтобы сообщить «очень важный секрет» о глазах, что сподвигло парня улыбаться еще шире. Правда, это заставило бармена немного измениться в лице, совсем незначительно отшатнуться, буквально на пару сантиметров, но это не укрылось от цепкого взгляда бывшего охотника, чьи силы к вечеру только набирали обороты, не зависимо от его на то желания. Лэн усмехнулся под нос, отпивая еще немного жидкости из своего бокала, и поднял голову:
- Да, ты прав, - протянул он, глядя точно в глаза собеседнику, - Глаза – зеркала души. И твои сейчас сдали тебя с потрохами в том, что ты трусишка, - Лэн мягко рассмеялся, показывая, что не имел ввиду ничего обидного под этой фразой. Он тихонько вздохнул и продолжил, - Не волнуйся, Ксандр, я не причиню тебе вреда ни по своей, ни по чужой воле. Я не убийца и тем более не людоед, - на этих словах Лэн усмехнулся, - Я такой же человек, как и ты. Просто… Просто с небольшими изъянами, - блондин чуть поджал губы и немного развел руками.
Он родился таким, его никто не спрашивал в этом желании. Сам Лэн давно убедил себя в том, что он – это как люди с нарушением гендера, которые считают себя женщиной в мужском теле и наоборот. Он не ашен, он человек, просто с клыками и отличным зрением в темноте. Никто не в силах его винить за это, не он писал свою судьбу, никто не предоставлял ему выбора. С таким же успехом можно было обвинять инвалида в том, что у него нет зрения. Это неисправимое стечение обстоятельств.
- Меня зовут Лэн, - мягко проговорил блондин, и взгляд его немного потеплел, - И если это была не подколка насчет моей «ущербности», то я готов принять «зубастого», как должное, - его голосок лился песней даже в разговоре. Тихой, нежной, будто бы обволакивающей песней, наподобие той, что с десять минут назад Лэн исполнял со сцены в микрофон.
Разглагольствования на счет Бога, блондин оставил без ответа. Про религию он знал только то, что рассказывали окружающие люди, никаких книг и святых писаний он не читал и изображений Иисуса не видел, поэтому не мог с точностью сказать похож Ксандр на этого выдуманного персонажа или нет. Зато над «фокусом» с бутылкой охотно посмеялся, неприкрыто любуясь этими милыми дурачествами. С барменом было легко и хорошо, очень приятно в общении, что внутри просыпались какие-то особенные теплые чувства, подталкивающие Лэна к желанию быть ближе к этому человеку, особенно телесно.
Конечно, такие отношения были строго-настрого запрещены, но когда это блондина останавливали местные законы? Ведь что может лучше объединять и сплачивать, если не секс? После которого уж точно можно будет сказать, что знаешь каждую клеточку этого человека, особенно, если это не пятиминутный «перепих» в подворотне, а нормальный и качественный акт. Лэн даже как-то замечтался, представляя, как обнажается это гибкое и жилистое тело перед ним, пылая от того же желания. Глаза его выдавали некую лукавость и пошлую искринку. Что поделать, когда тебе двадцать один год, и сексуальная разрядка выдается ладно если раз в пару месяцев, а растущий организм требует гораздо большего…
- Может быть, он и зануда, но сейчас его это качество точно не спасет, - протянул Лэн, усмехаясь и на миг оглядываясь через плечо назад, чтобы убедиться, не добила ли того Изабелла в прямом смысле. Положение было то же. Администратор был придавлен к стене, потерян и опустошен, пока женщина засыпала его доводами, уверениями, порою перемежая эту громкую воинственную речь даже угрозами. Лэн тихонько улыбнулся, покачав головой, считая себя недостойным такого натиска и потраченных нервов, - Мне тоже хочется сбежать, прямо сейчас… - признался парень, подперев ладонью щеку и допивая коктейль, - Может, спрячешь меня получше? И никому-никому не отдашь? – улыбнулся он, произнося это немного с детской интонацией, но ведь в каждой шутке есть доля правды…
Ксандр, конечно, не хотел быть замеченным в трусости, но это случилось. Поэтому на миг он пожалел, что ничего не смог скрыть от глаз симпатичного парнишки, который стоял напротив и имел, как оказалось, совершенно внеземное происхождение. Да и как ему, слабому человеку без сверхсилы, не бояться?
Обретя новое жилье в Красной зоне, каждый, вероятно, считая себя добродетелем-предупрежденцем, поспешил потратить свое время и рассказать новому бармену тачку истинных страшилок об ашенах, и, естественно, все эти истории были с кровавыми жуткими подробностями и не очень хорошим окончанием - все как правило умирали. Причем, Колд всегда обладал живым воображением, ему не нужны были подробности, чтобы ярко воспринять слова собеседника. А после представленных картин, парню хотелось забиться под одеяло, и не выходить из дома так эдак до старости, чтобы перестать быть вкусным для представителей этой хищной расы.
Но время шло, страхи стирались, воспаленные фантазии забывались. Ему приходилось обслуживать не только людей, но и ашенов. В процессе этого шатен потихоньку привык к ним, и вот теперь на стреме оставались только лишь осторожность и дикое любопытство. Ксандру хотелось узнать, чем же отличаются ашены от людей, кроме жажды крови, но все никак не предоставлялось этой возможности. Может быть, это и был тот самый единственный шанс?
Сомнения мучили его. Ксандр думал: «Сколько волка не корми, а он все в лес смотрит», или «Нельзя приручить хищника! Пока лев - маленький котенок, он кажется ручным, но потом, когда он подрастет, вместе с ним подрастут его когти и зубы, поэтому когда-нибудь играючи можно стать его обедом. К ашенам это относится? Можно ли перевоспитать хищника, сделав из него подобие человека? Хотя люди тоже едят мясо, они тоже хищники, но ведь находятся идиоты, именующие себя вегетарианцами… Столько в жизни упускают вкусного!».
Мысли текли, сворачивая с русла опасения, и нужно было ответить на колкость. Над ним смеялись, и он не желал обижаться, шатен хотел посмеяться в ответ.
- Какой проницательный! Это у тебя во всем или только в обнаружении страха? А то буду бояться даже подумать что-то, вдруг ты все видишь, даже мысли? - обезоруживающе улыбнулся бармен. Нужно было свести этот небольшой их «конфликт» на «нет» ибо стало неудобно не только обладателю клыков и интересных глаз, но и Ксану, будто он и, правда, ткнул в изъян человеку, словно издевался над немощным, которому это было явно не в кайф, но тот уже привык и смирился объяснять это всем, как бы признавая свои «особенности», словно это бессмертная часть его жизни.
- Изъянами ли? Считай, что мои любопытство и интерес к недозволенному пищат от восторга. Я всегда хотел завести такого друга, который в последствие еще и не съест меня, - усмехнулся он тихонько. Ключевым словом в этом предложении было - «завести» и явно не в том смысле, в котором бы подумали вежливые люди.
- Лэн, да что ты? Какие подколки? Есть острые зубы, значит зубастый, есть голубые глаза, значит голубоглазый - это факт, - бармен смотрел внимательно на ашена, так и хотелось поближе узнать его, прочесть душу этого маленького хищника и почему-то страх все больше уступал место любопытству. Колд почему-то поверил ему очень быстро, вероятно, потому, что блондин так непосредственно болтал и открыто смеялся. Да и они оба, проказники, остались без присмотра «родителей», что означало, были предоставлены себе на какое-то краткое время и могли немного пошалить. И Ксан уже представлял как…
Тут его прямым текстом попросили дать укрытые. Мысли их сходились все больше и больше… А из подобных мест на ум шла только вип комната с кроватью и прочими прелестями жизни, ключи от которой он нежно хранил в своем кармане на случай, если посетители, или как в этом случае, он сам, захотят чего-то большего, чем просто объятий и поцелуев. Намек был понят точно и безошибочно. У этого любителя одноразовой любви уже щелкнул выключатель, тормозящий его от ошибок и осторожностей, поэтому парень уже не ощущал страха, он только лишь хотел оказаться в нужной комнате и заняться желаемым.
Колд наклонился ближе к парню и тихонько сказал, - Меня долго уговаривать не надо, - а громче и уже во всеуслышание – Туалет налево до конца, - и снова тихонько только для Лэна прозвучало – Черная незаметная дверь на стене, жди меня там, а через две минуты я приду, - это помещение было немного спрятано от лишних глаз, находилось примерно в той стороне, что и туалет, а еще Ксандр выдал блондину ключ, который отворит импровизированное убежище без всяких волшебных слов типа «Сим-сим откройся…».
А уже через две минуты, как и было договорено, Ксандр вошел в нужную дверь и закрыл ее изнутри.
Отредактировано Ксандр Колд (2013-10-23 00:38:40)
Ксандр был хорошим человеком, хотя и неосознанно давил на больные места блондина какими-то малозначительными словами. Сам он не придавал им значения, а вот для ушей того, кто считал себя человеком, они звучали, как гром среди ясного неба и отчетливо давили на барабанные перепонки. «Я хотел завести такого друга». Лэн даже не услышал откровенного намека, сквозившего легкой похотью в голосе нового знакомого, он слышал слово «такого». Слово, которое отличало его от других друзей, от людей в принципе, которое делало его каким-то особенным, не таким, как все. Эта особенность не могла нравиться парню.
- Я бы вырвал эти зубы, чтобы их не было, если бы точно не знал, что они неизменно будут вырастать снова и снова, - тихо проговорил Лэн, вновь пряча глаза за пушистой челкой и утыкаясь в свой коктейль. Он не обижался на бармена, понимая, что тот даже не знал, что говорил обидные для него вещи. Ксандр, напротив, пытался сгладить обстановку, убрать эту напряженность, как мог.
Лучше бы, конечно, было просто не обращать на эти вещи внимания и продолжать общаться с блондином, как с человеком, а не пытаться объяснять ему, что он «и такой» нормальный. Кто виноват, что так получилось? Ксандр не был психологом, чтобы можно было требовать от него беспрекословного понимания ситуации с первых же минут знакомства. Впрочем, зная абсолютно всех местных психологов и психиатров, Лэн мог честно сказать, что такого понимания и от профессионалов не дождешься. В основном, все они пытались следовать тактике «все существа разные, ты ашен, но ты не такой, ты хороший», и никто не соглашался с его убеждением «ты человек, поэтому не бери в голову».
Попивая алкоголь, парень все больше погружался в свои невеселые раздумья, кратко отвечая на фразы бармена, едва улыбаясь ему в знаке приличия. Но Ксандр поступил лучше всякого психолога с красным дипломом. Чего развозить эту тему, явно неприятную твоему собеседнику, когда можно резко переключиться на то, что приятно для обоих, например… согласиться. Фраза про туалет была встречена сначала легким удивлением в голубых глазах парня, которое моментально переменилось в довольное понимание, и всякая грусть, что затаилась в глубине этих красивых очей, ушла бесследно. Все пространство мыслей Лэна занимал теперь иной предмет для размышлений, будоражащий сознание в другом направлении.
Тихонько взяв из рук Ксандра ключ, блондин соскользнул с высокого барного стула, с тонкой улыбкой на лице, и проследовал по коридору, даже не оборачиваясь. Он прекрасно знал, где здесь находилась эта «тайная комната», и даже пару раз в ней бывал, но новому партнеру об этом говорить не стал. Зачем? Ксандр и так понимал, что его собеседник был не маленьким мальчиком, раз так запросто шел на предложение интимного характера. Как и Лэну, ему было, скорее всего, безразлично, кто до него проводил время с этим очаровательным существом.
Бросив ключ на небольшой столик, блондин, скинув верхнюю одежду, стал поджидать бармена с легким замиранием внутри. Это все равно было волнительно. Он почти не знал этого человека, хотя и видел его частенько, даже ни разу не касался его. Только картинка, приятный мелодичный голос и запах алкоголя и духов. Лэн ругал себя за такое, порою неосмотрительное поведение, но ничего не мог поделать со своим организмом, который находил секс с незнакомцем крайне возбуждающим.
В конце концов, с другой стороны, это даже к лучшему. Так, если что-то не понравится, можно было запросто выкинуть человека из головы и через месяц не вспомнить даже его имени или внешности. Конечно, такого, как Ксандр забыть было невозможно, но и Лэн надеялся, что он оставит лучшие воспоминания в его жизни.
За спиной отворилась дверь, и блондин обернулся, наблюдая, как торопливо заходит этот высокий симпатяга. Ох, эта мысль о том, что сейчас вы оба скинете одежду и прижметесь друг к другу, сливаясь воедино и двигаясь в едином темпе… Лэн даже немного вздрогнул от этого наваждения и решительно шагнул вперед, прижимая бармена к двери и захватывая его губы сладострастным требовательным поцелуем. Может быть в иное время, блондин был бы и не против долгой возбуждающей прелюдии, но сейчас за стенами были люди, которые ждали их, и времени терять было нельзя. Скоро это заведение откроется, и Ксандра ждала работа, которую отложить было никак нельзя, ведь бар был, наверное, самым прибыльным местом Красной Зоны.
Лэн был немного ниже ростом, совсем незначительно для людей примерно одинаковой комплекции, но вечер близился, на улицах темнело, и его силы прибывали в геометрической прогрессии. Поэтому он без труда оторвался вместе со своим партнером от двери, и без особенных же усилий завалил Ксандра на кровать, нагло усаживаясь на него сверху, ловко оседлав стройные бедра. Хотел «такого» друга? Получите, распишитесь. С легкой улыбкой, Лэн скинул с себя свитер, выбрасывая его прямо на пол, не думая об этих пустяках. Да и о чем вообще можно думать, удобно сидя практически на члене другого мужчины? Парень наклонился, снова захватывая губы Ксандра жарким поцелуем, пытаясь попутно подцепить рукой шнурки, чтобы стащить с себя ботинки хотя бы, но пока это выходило плохо…
Лэн все правильно понимал. Ксандр близко никогда не общался ни с одним ашеном, а тем более с таким, у которого явно были проблемы с идентификацией себя в этом мире. Бармен не мог представить, что вот его назовут человеком, и от этого ему вдруг станет обидно. Вот, например, ему скажут, что у него странные пальцы, или те же зубы, или еще что-то, и еще и от этого он будет чувствовать себя не слишком комфортно. Ему казалось, что для блондина такое положение дел (наличие зубов) было нормой.
Хотя эта тема была забыта раз и навсегда. У этих двоих появилось что-то общее – связующее звено, что заставляло обоих немного переживать и вздрагивать в предвкушении чего-то сладкого. Никто уже не думал про грусть и обиды, сейчас стояла главная задача – уйти незамеченными и оставаться таковыми как можно дольше.
И они с этим справились блестяще, никто не хватился этих двух молодцов сразу, а следовательно можно было выкроить какое-то время для двоих, пусть даже после этого они никогда больше не увидятся. Мысли Колда склонялись именно к этому варианту, потому что заводить межрасовые отношения считалось противозаконным деянием, а попадать на штраф не очень то и хотелось.
Но то, что они оба выдумали несколько мгновения назад начало радовать с первых секунд действия. Занавес открылся, вышел главный герой, и тут же его сильно прижали к двери. Страх быть застуканными будоражил, а еще осталась небольшая боязнь по поводу того, что Лэн рожден ашеном и непонятно чем это закончится. Но сейчас его уже никто ни о чем не собирался спрашивать, спонтанное согласие, решительный побег и вот они оба целуются, пытаясь усмирить свою страсть, что проснулась так мгновенно, выплыла из глубины сознания, где хранилась в каком-то потаенном кармане, что сам Колд не знал, что ее может быть столько.
Жадные поцелуи обжигали, от этого темпа он сам разгорался еще больше. Вот они целуются уже на кровати, куда благополучно их переместил сладкоголосый блондин, который уже стаскивал свои шмотки, оголяя белокожее тело так быстро и без промедления и жалости. Никаких пауз, у них, правда, не было на это времени, не было возможности поговорить или даже подольше погладить друг друга, да и зачем? Они не любили с большой буквы «Л», чтобы стараться доставлять настолько тонкие трепетные ласки, им обоим просто захотелось опустошить свою страсть здесь, сейчас и мгновенно.
Наблюдая за тем, как Лэн безуспешно пытается разобраться со своими ботинками, Ксан взял инициативу на себя. Шатен перекатился так, чтобы новый знакомый оказался внизу, и уже через секунду встал с кровати, по очередности хватая небольшие стопы парня, стягивая с ног обувь, а затем и вытряхивая его из штанов. На секунду Ксан застыл, любуясь своей работой, а точнее оголенным партнером, кожа которого была бледной, как молоко, ровной, без единой впадинки и шрама, словно холеной, такой, какую захотелось обцеловать, не исключив не один сантиметр вожделенного покрова.
А пока парень любовался этой певчей птичкой, руки его сдергивали чистый рабочий фартук, еще не заляпанный алкоголем, открывая наблюдению голубоглазого ашена напрягшуюся ширинку мистера Колда. Ловкие пальцы расстегивали пуговки черной рубашки, он так нервно и резко ее сорвал, что та плаксиво треснула по швам. Ксандр был так сильно напряжен, что его сухое телосложение выдало все рельефы накачанных мышц.
Уже синеющие глаза смотрели на Лэна, как на жертву, только на него и больше никуда. Поэтому штаны долой… они вывернулись в нетерпеливых руках и были тоже «заборт».
Колд вновь влез на кровать, а точнее на так понравившегося блондина, руки немного тряслись, но это не от страха, а от огромной дозы адреналина, выброшего вы кровь. Он трогал то, что так хотелось трогать, гладил горячую кожу, мял ягодицы, уделил этому «голодному» действу пару минут, чтобы насладиться ощущениями и еще раз поцеловать этого проказника, который оказался хорошим идейным вдохновителем. Глаза мутнели, и бармен ни на секунду не пожалел, что поддался зову плоти. Тело прижималось так плотно, он хотел тереться об Лэна, войти в него, и пульсировать от удовольствия, но не торопил время. Миновав резинку длинные пальцы ощупали содержимое трусов парня, и то что Колд там нашел понравилось ему. Он то и дело отрывался, смотрел на блондина и улыбался ему.
– Если бы каждая инвентаризация была такой веселой, я бы летел сюда на крыльях ветра, приходи по-чаще, - шепот сбивался, но это не смущало его. Ксандр усмехнулся, продолжая новый поцелуй, не менее жадный.
- Только представь, я буду каждую неделю мечтать об этом дне и выдумывать новые позы специально для тебя, - звучало шипением змея искусителя, было таким же сверх гипнотическим, а он тихонько несерьезно посмеивался. Сейчас Ксандр Колд по-настоящему был собой, был счастлив и абсолютно искренен. А почему бы и нет? Пусть ничего еще не достигло своего логического завершения, но ближайшее будущее уже было четко определено. Шатен отвлекся, чтобы стащить с блондина последнюю деталь одежды, мало-мальски разделявшую их обоих…
Отредактировано Ксандр Колд (2013-10-26 19:04:06)
Секс был божественно-прекрасным, таким, который остается в памяти ярким отпечатком надолго. Именно такой секс всплывает перед глазами наедине с собой, когда некому приласкать твое возбужденное тело. О дааа... это все было не зря, эмоции бурлили под кожей, и хотелось еще, но время… оно такое безжалостное. Было бы неплохо, если бы часы застыли во всем мире на время их соития, и возобновили ход только по их желанию. Ксандр усмехнулся этой мысли. Радовало, что они оба были одного мнения, обоим понравилось этот секс, и шатен уже начал наедятся на продолжение (естественно, в другой раз). Ведь Лэну будет уже куда проще подойти к нему, и намекнуть о своем желании, продублировать то, что здесь уже происходило?
А еще Колду нравилось, что блондин старался поддерживать его шуточки, поэтому, услышав его ответ, парень рассмеялся, прижимаясь носом к влажным блондинистым прядям на шее. Бармен поймал такой кайф, и продолжал его ловить даже сейчас, ощущая взаимопонимание и одинаковые цели. Парень улыбался себе и Лэну (хоть он и не видел), не было смысла скрывать своих эмоций, бармен был не из таких людей.
- А кормить меня тоже будешь ты? Или по йогурту и спать? – усмехнулся он, - Если мой рацион будет разнообразнее, то я, возможно, рассмотрю ваше предложение, мистер, - хихикал он.
В этот момент бармен решил, что хватит держать паузу, пора уже и выйти из этого податливого горячего тела, и блондин как раз сейчас повернулся, сверкая длинными клыками в его сторону. С непривычки парень вздрогнул, а потом снова заулыбался. Нет, он помнил еще, что Лэн не являлся человеком, клыки – это его норма, он сам пошел на это и был готов к таким клыкастым портретам.
- Не ешь меня, зубастый, я тебе еще пригожусь, - усмехнулся он, протягивая руку вперед, одним пальцем трогая эту опасную улыбку, но осторожно, лишь одним прикосновением, чтобы никто не вздумал откусить этот любопытный пальчик.
- Интересно у вас все утроено, вы, словно, улучшенный вид людей, у которых остались инстинкты и опасные навыки, - он знал от школьной учительницы, что, развивая мозг, человек телом становился все бесполезнее и бесполезнее. Ни когтей, ни зубов, ни костяных отростков, даже шерсти, согревающей в холоде нет - слабая болезненная оболочка с хилым иммунитетом. Что за нелепые существа, которые не могут жить без вспомогательных предметов – материальных ценностей?
- Еще, будучи мальчишкой, я хотел такие же длинные клыки - насмотрелся фильмов про вампиров и хотел ими быть, - он усмехнулся, - Сейчас я оставил эти мысли, конечно, но спустя столько лет, приятно понимать, что легенда оказалась правдой. Возможно, ваши сородичи приходили на землю еще раньше и их называли вампирами? – все это он произносил с сомнением, но дружелюбно, пока был занят некоторыми мелкими делами, связанными с их маленьким проказничеством (снимал презерватив, выкидывал его), а потом плюхнулся рядом.
- Я бы повторил, - сказал он, обтирая пальцы об постель, - Но позже, - взгляд жадно ползал по телу блондина, такой красивый, ну как можно было его отпустить с концами?
- Сейчас пора нам выходить, а то нас обоих забьют ногами за такую наглость, а меня точняк уволят, чего мне бы не хотелось, парень вздохнул и приподнялся с кровати, ища глазами свои шмотки, что они, не церемонясь, побросали на пол в момент страсти. Тело расслабилось, и так не хотелось его напрягать. Сейчас бы плыть и плыть в этой эйфории… но дела мешали..
Парень встал на ноги, подбирая их вещи с полу, бросая их на кровать, чтобы блондину было проще до них дотянуться. – Вставай, - он усмехнулся, а глаза стали хитрыми, - Я уверен у нас будет время, чтобы продолжить это, а потом поваляться, - шатен стал одеваться, посматривая на только что соблазненного парня.
Естественно, на прощание Ксан не стал целовать блондина, но по его красноречивым взглядам становилось понятно, что он не врет, что хочет увидеться еще, что он очень даже «за», и мешают продолжить только обстоятельства. Комната порочной любви закрылась, но не навсегда…
Маленькие мечты чудесны, они делают жизнь немного более приятной. Маленькие фантазии, вроде бы существуют только в твоей голове, но все равно заставляют довольно улыбаться и вздыхать.
В глубине души Лэн был очень чувственным парнем с большим сердцем. Не смотря на все «дела на стороне», он все равно мечтал об отношениях, хотел, чтобы кто-то его полюбил – не как друга, не как певца или постельного любовника, а как нечто большее, как кого-то значимого и важного.
Лежа в объятиях этого красивого и необычайно милого мужчины, Лэн улыбался, прикрыв глаза, а сознание его блуждало где-то в этих сказочных мечтаниях. Оно выстраивало перед глазами блондина иной мир, где вместо вип-комнаты была их собственная комната, и где никто не наказывал бы их за подобные связи. Где Ксандр бы не торопился подниматься со стройного тела любовника, а продолжал лежать и нежить обоих в тепле и уюте.
К сожалению для таких фантазий, они не длились слишком долго, и каждый раз приходилось возвращаться в суровую реальность, к которой вроде бы и привык, кроме которой иной и не знаешь, а все равно периодически накатывала какая-то занудная усталость.
Сейчас это возвращение из мира грез было спровоцировано клыками Лэна, так некстати показавшимися наружу. Бармен усмехнулся, проговаривая смешливую фразочку своим хрипловатым голосом, еще не избавившемся от ноток удовольствия. Он прикоснулся к губам блондина, и тот замер. В голове сразу столько всего пролетело, причем большая часть была совсем нелицеприятной. Улыбка моментально угасла на губах, а взгляд «ушел» куда-то в сторону подушки.
Лэн не любил этих напоминаний о том, кем он является на самом деле. После каждого из таких случаев хотелось пойти в клинику и удалить эти зубы, а потом прижечь десны каленым железом, чтобы появившийся рубец не позволял вырасти новым «оружиям ашенов». Конечно, кусать Ксандра он не собирался, и с неохотой ощутил, как тот покидает его тело, поднимаясь и унося с собой тот уют и тепло, что был в мечтах юного блондина.
- Ты не знаешь, что говоришь, - тихо проговорил Лэн и перевернулся, лениво принимая сидячее положение и вновь пряча глаза под пушистой челкой, - Ашены это недоразвитые люди, которыми эти инстинкты, про которые ты сказал, правят. Это животные, и не стоит этим так восхищаться, - невольно парень желал уберечь своего нового знакомого от всяких глупостей. Конечно, тот уже работал в Красной Зоне уже несколько месяцев и видел, на что способны эти твари, но Лэн не понаслышке знал, как расслабляет тесное общение с одним из спокойных представителей этого рода.
- Может быть, - кратко отозвался Лэн, всем видом показывая, что продолжать эту тему не хочет и не будет. Настроение было отличным, и если не думать о последних пяти минутах, а вернуться в те ощущения, что Ксандр дарил ему немногим раньше, то день можно было считать более чем удачным. Так зачем же погружаться в какие-то неприятные эмоции?
- Я бы тоже не отказался от повтора, - мягко произнес он, и бармен мог прекрасно слышать, как изменился тон этого певческого голоса. Перешел из сухого и натянутого в более плавный и мелодичный, явно согласный на все предложения подобного характера. Кажется, этого растрепанного парня было невозможно не желать. Лэн смотрел на то, как бармен облачается в свою одежду с внутренним трепетом. Провожал взглядом каждый кусочек обнаженного тела, скрывающегося от взгляда под ненавистной сейчас тканью. И мысли блондина вторили желаниям Ксандра об остановке времени. Быть может… все было бы совсем иначе, будь у них хотя бы пара часов в свободном распоряжении. Быть может… что-то бы пошло другим путем.
Сморгнув наваждение, Лэн торопливо принялся одеваться, благодарно улыбнувшись своему партнеру за то, что тот подал ему одежду. Тело все еще пребывало в какой-то неге, оно сладко подрагивало от пережитого волшебства, и это томное ощущение хотелось сохранить в себе надолго. Клыки втянулись в свои положенные места, и блондин уже смелее улыбнулся, слушая болтливого бармена и наклоняясь, чтобы быстро и ловко зашнуровать свои ботинки. Его душу радовало то, что Ксандр тоже на самом деле не желал столь скорого окончания вечера, поэтому тихо и очень нежно сказал, не поднимая глаз:
- В ресторане меня называют ангелом за мой голос, я могу побыть им и для тебя. Скажи только, когда у тебя выходной, и твое желание исполнится, - улыбка не спадала во время всего монолога Лэна, а мысли были немного смущены, но преисполнены желанием, одним на двоих. Честно признаться, это был редкий случай, когда мужчина, проведя с ним какие-то торопливые минут двадцать от силы, да еще и зная, что он ашен, стремился ко второй встрече. Поэтому блондина не оставляла мысль о том, что это только временное «помешательство», что к полуночи бармен забудет про свою очередную встречу, да как зовут этого странного клыкастого парнишку.
Парню не было обидно, это было естественно в этих стенах, на большее он частенько и не рассчитывал. Лэн поднялся, проходя мимо Ксандра, напуская на себя более смущенный вид для своей «приемной мамочки», которая уже явно ждала его с новостями и выговорами.
Вы здесь » Red Zone » Отыгранные эпизоды » Просто и низменно
