Небо сереет на глазах, становится таким отвратительно-мутным. Взгляд расфокусировано следит за угасающим пейзажем, пока дождь за окном размывает все огни, а улица подергивается туманной дымкой. А потом в один момент стихия будто одичала. Продрала, с остервенением проняла все на этом острове. С каждой каплей противоречивая природа погружала все живое в глубокую холодную меланхолию и вместе с этим вымывала прочь всю городскую инфантильность. Ливень стучал по крышам, карнизам и окнам, будто настырный посетитель, всеми правдами и неправдами просящийся в гости. И стоит выйти навстречу, он зальет твои глаза, нос; вода потечет по лицу так, что её можно будет глотать пересохшим ртом, будто вкуснее воды никогда не пробовал.
В тот вечер Алекс опять задерживалась допоздна. Не только потому что хотела переждать грозу здесь. Свойственный ей трудоголизм давал привычку порой оставаться далеко после конца рабочего дня, разбираться с многочисленными накопившимися делами. Уже на следующей неделе в плане медицинского отделения зоны было проведение общего осмотра всех ашенов, и у Картер, как у заместителя главы,  было достаточно связанной с этим волокиты – начиная от проверки снабжения препаратами, пригодности оборудования и заканчивая бюрократической работой с составлением нужным форм и актов. И сколько бы она не выглядела изможденной, сколько бы не уставали глаза и затекала шея, она все равно оставалась довольна собой, каждый раз покидая кабинет, когда за окном было уже темно. Ощущение удовлетворенности собой и своей работой теплом растекалось по сознанию, притупляя общую усталость. 
В начале одиннадцатого, когда с  частью дел было покончено, она стала собираться домой. Компьютер был выключен, свет в кабинете погас, и дверь закрылась как обычно на три оборота. Алексис вышла из-за угла ровно в тот момент, чтоб заметить, как в лифт кто-то зашел и двери вот-вот закроются. Она поспешила успеть. Не смотря на то, с какой силой шквалистый дождь поливал все кругом, а гром и молнии ослепляли вечерний остров, женщина все-таки надеялась без приключений добежать под зонтом до дома.
- Придержите дверь…!
Ускорив шаг, она быстро сократила расстояние до лифта и заскочила внутрь, бросив на ходу быстрое «спасибо». Посмотрев на панель с кнопками и удостоверившись, что лифт направлен на первый, она наконец подняла голову на своего случайного попутчика.
Грант.
- Здравствуйте, - вежливо поздоровалась Алексис, прежде чем отвести взгляд и просто смотреть перед собой на сомкнутые двери, ждать когда чудо инженерной техники домчит их до нужного этажа.
Неловкое молчание. Наверное можно было бы поддержать разговор, сказать что-нибудь что по этикету сойдет за быструю светскую беседу, но доктор порядком устала и очень хотела домой, поэтому сейчас ей ничего не шло на ум кроме как вопроса чего это Грант тоже вечерует на работе.
Но в следующую минуту все произошло так внезапно и быстро, что даже приоткрыть плотно сжатые губы она не успела. Со скрипучем грохотом, замкнутая здоровая махина, внутри которой они находились, резко дернулась и остановилась. И после механического шума, еще гулко отдающегося в ушах, рывка, сотрясшего лифт, все вдруг стихло, и погас свет.
- Твою мать.

Отредактировано Алекс Картер (2014-06-09 09:53:04)

Застряли.
«Черт! Черт! Черт!».
К такому стечению событий Алекс не была готова. Ведь мысленно она уже покинула здание, под зонтом добежала до дома и уютно устроилась на диване перед телевизором с кружкой горячего какао за просмотром какого-нибудь популярного фильма. Но все это было в планах и мечтах, а на деле она застряла где-то между этажами в душном лифте в компании Гранта, с котором в свете последних нескольких событий у нее были весьма сомнительные взаимоотношения.
Алекс вздохнула. По словам ее попутчика, она поняла, что совсем неизвестно, насколько долго они застряли тут – генератор отказал, запасной генератор выручит только больничное крыло и черт знает сколько они будут торчать тут, пока все починят и запустят.
- Нет, фонарика нет, - и следом подумала о том, что такую полезную штуку стоит носить в сумке хотя бы миниатюрных размеров, как раз для таких случаев.
Расстегнув замок на сумочке, она залезла пальцами в боковой внутренний карман и извлекла оттуда телефон. Это было единственное, чем она смогла ответить на зажигалку Гранта, которой тот чиркнул погодя после ее ответа. Сеть здесь практически не ловила и батарея уже была опустошена наполовину. Она нажала на кнопку и направила экран на мужчину, освещая его бородатый лик бледным электронным светом. Посветив им немного, она опустила руку ниже, направляя свет на безжизненно погасшее табло, на котором только что перечислялись номера этажей, которые они проезжали, и на панель с кнопками. Посветила на крепко закрытые двери. Что тут еще было подсвечивать она не знала. Глаза понемногу привыкали к темноте.
- Мы что, до утра здесь застряли? Как скоро смогут починить или заменить генератор? – Алекс ничего не смыслила в подобной технике, но одно она знала точно – перспектива коротать ночку в тесном лифте с Энди Грантом ей мало нравилась.
Вновь подняв телефон, рыжая открыла в нем телефонный справочник, где помимо всех рабочих и личных контактов, был давным-давно записан номер телефона одного из врачей общей практики в их отделении, одного из тех, кто периодически оставался на дежурство. Его мобильный оказался у Алексис перед парой их неудачных свиданий, которые закончились тем, что один его робкий звонок был случайно ею пропущен. Она сочла его бесхребетным и неуверенным в себе, после чего свела с ним общение до сугубо профессионального. Сейчас попытки дозвониться абоненту «Роджер», чтобы объяснить ситуацию и если он на дежурстве, попросить посодействовать, не увенчались успехом. В трубке не звучало ни гудка, все потуги телефона установить соединение оказались бесполезны, а потом сеть пропала окончательно и бесповоротно.
- Здесь не ловит… - с досадой пробормотала она, понимая какой ловушкой оказался лифт. – Какого черта к нашему корпусу не подключат запасной генератор?
Алекс понимала, что вопрос скорее риторический, и он ничегошеньки не изменит в их ситуации, но все равно легкое раздражение по случаю дало о себе знать. Похоже, им еще какое-то время только и предстоит, что развлекать друг друга беседами.

Если бы отношение к этому случайному заточению в лифте можно было представить в виде пяти стадий, то уже сейчас, глядя на то, как с залихватскими ругательствами Грант избивает двери, Алекс подходила к финальной – принятие. Осознание того, что временно ничего нельзя поделать, кроме как терпеть и ждать, пришло к ней неожиданно быстро, хоть и заставило предварительно расстроиться и сердиться. Но теперь Алекс уже с невозмутимым взглядом стояла, подпирая спиной прохладную стенку лифта, и наблюдала за Энди Грантом, ее «сокамерником» в этом грузоподъемном каземате.
- Вы что, серьезно? О, да бросьте … - с пренебрежительным видом Алекс усмехнулась в ответ.  Ее угораздило случайно нарваться на рьяного блюстителя правил, но она, кажется, совсем не расстроилась. Более того, как она заметила чуть позже, если бы не ее телефон, то обжигать Гранту пальцы пришлось бы дольше, да и света у них было бы значительно меньше. Но много умничать и говорить ему о преимуществах этого ее пустякового нарушения правил она не стала. Но от легкой колкости все-таки не удержалась.
- И что, арестуете меня прямо здесь? – с нотками нескрываемого ехидства в голосе поинтересовалась доктор.
Но то, что он сию же минуту вырвет из рук телефон, женщина не ожидала. Уже без прежней иронии посмотрев на Гранта, она молча покачала головой и опустила руки вниз. Ненадолго. Перекинув сумку через руку, Алексис расстегнула пуговицы на пальто, по очереди сверху вниз – в замкнутом помещении становилось немного душно.
- Кстати, что вы делали тут так поздно? Тоже много работы?
Энди Грант и Алексис Картер: ночная идиллия. Неплохое название для слащавого бульварного романа. Сиквела к роману. Сиквела к сиквелу – наверное, даже так. Только никто не будет читать про неисправный генератор, синхронные ругательства и конфискацию мобильных телефонов. Это даже на сюжет для порнофильма походило мало.
Она не удивилась, заметив блеск острого лезвия в его руке. То, что начальник службы безопасности носит с собой оружие, было вполне предсказуемо. Алекс поначалу молча наблюдала за его манипуляциями, за тем, как он втискивает лезвие в проем меж дверей, и после нашлась только чтоб спросить:
- Я могу вам чем-нибудь помочь ?

Отредактировано Алекс Картер (2014-07-10 14:46:54)

Алекс ни сколько не обиделась на его  столь же едкий ответ, и даже не оскорбилась, наоборот, на ее лице появилась улыбка. Легкие словесные баталии с  собеседником, который так же ловко умеет рассекать море иронии и балансировать на волнах сарказма всегда приносили удовольствие. Эти умения парировать и отбивать колкости всегда свидетельствовали о блестящем уме, остром языке и чувстве юмора. Так неужели строгий мужлан и солдафон до мозга костей обладал этими качествами – мысленно задалась вопросом Алекс. Но размышлять на эту тему и тем более, продолжать играть в подобный пинг-понг она не стала, только тихо усмехнулась в темноте, поглядывая на силуэт майора.   
Немного морщась на малоприятное скрежетание лезвия по дверям лифтовой кабины, Алекс даже не пыталась вмешаться, помочь или лезть с ценными советами, доктор только приблизилась и из-за спины Гранта наблюдала за происходящим. Взгляд внимательных зеленых глаз следил за тем, как нож упал на пол, а вместо него Энди стал раздвигать двери собственными руками. Но, как оказалось уже через несколько мгновений, все это было бесполезно. И она была абсолютно согласна с потоком сквернословия, которым красочно описал их ситуацию мистер Грант.
- Да, дело дрянь, - подытожила она, скрестив руки на груди и поглядывая то вверх, то вниз через проем, на этажи, аккурат между которыми встал их лифт. – И что теперь? 
Она отступила обратно назад. В этой тесной коробке и без того было не так уж много места, а двоим создавало еще меньше пространства для перемещений. Женщина отошла к стене и прислонилась к ней спиной. В отличие от своего коллеги она не думала или не хотела думать о том, что могло произойти или уже происходило в корпусах зоны. За долгий рабочий день Алексис чертовски устала, ей очень хотелось поскорее оказаться дома, поужинать и как следует выспаться – короче говоря, всего того, о чем мечтает любой нормальный человек, наконец исчерпавший свои силы.
- Значит, запасной генератор нам не поможет, - она отклонила голову, выгибая линию шеи и упираясь назад затылком. – Но думаю, нам не придется ждать помощи до утра? Все же есть шансы выбраться отсюда хотя бы через пару часов? – глаза, уже привыкшие к темноте, вглядывались в лицо Гранта.
- Вы когда-нибудь уже попадали в такую ситуацию? - спросила она, просто чтобы не молчать. Про себя она даже решила, что оказаться здесь именно с ним это все же был не самый плохой вариант. На его месте мог бы быть какой-нибудь Пол Грир, которого бы ей захотелось задушить своими руками уже спустя десять минут аварии. Алексис уже не сердилась и не нервничала. Она была спокойна, рассудительна и каждый ее жест был наполнен ленивой усталостью. Дамская сумочка опустилась на пол возле ног.
Ситуация была паршивая, но исправить ее было не в их сил, а значит оставалось ждать.

Отредактировано Алекс Картер (2014-08-18 08:01:15)

Поначалу принявшая стратегию смирения и пассивного ожидания, Алекс была вынуждена пересмотреть свои планы. А все из-за Гранта - беспокойной души, который, видимо, отчаянно не хотел терять время в глухом лифте и продолжал изобретать все новые способы выбраться на…нет, не на свет, потому как зона по-прежнему была погружена во тьму, но на свободу. Скрестив руки на груди, Алексис молчаливо и с интересом смотрела на него. Это было даже занятно, наблюдать как начальник службы безопасности, раскручивая шестеренки в своем мозгу, ищет выход из их незавидного положения, что-то решает там внутри себя, предпринимает и пробует.
Алексис уже было хотела попросить, чтоб Грант потише размахивал своим ножом, как он поднял руку с ним вверх и стал заниматься крышкой люка. Пара бесхитростных манипуляций и в потолке открылась возможность выбраться наружу. Сей факт несказанно обрадовал Алексис, пусть даже такое спасение подразумевало под собой некоторые неудобства.
- Не стоит, - ответила она уверенным голосом, опустив голову вниз и вновь поглядев на Энди. – Вы поможете мне выбраться первой, а потом, думаю, вам не составит труда вылезти самому, - усмехнулась, - но если нет, я пришлю вам на помощь кого-нибудь.   
Она могла сколь угодно флегматично ожидать решения проблемы, тем более, когда была не в силах сама с ней справиться, но едва заполучив решение, была твердо намерена вцепиться в него и прийти к цели. И каблуки не были в том преградой. И пусть это выглядело, будто она дождалась, пока Грант сделает всю «грязную работу» за нее, а потом воспользовалась этим, Алексис было наплевать, она знала одно – сидеть здесь, пока Энди уже будет на этаже, она не станет. И если бы ее обвинили в том, что она ему не доверят, Картер абсолютно искренне отрицала это.
- Насколько высоко там до этажа? – она легко выскользнула ногами из черных туфелек на шпильке, переступила ногами, оставив изящную обувь сиротливо стоять в углу лифта. Теперь разница в росте между ними была еще отчетливей заметна.
«Там должны быть направляющие для лифта, за них наверняка можно держаться» - мысленно убеждала она себя. Оставила сумку возле туфлей. И оценив свой внешний вид, скинула еще и пальто. Оставить тут вещи ей было не жалко, их она планировала забрать после того, как преодолеет сама все внезапно свалившиеся на голову трудности. Для удобства закатав рукава белоснежной рубашки (которой вероятно скоро предстояло приобрести несколько пятен), она шагнула ближе к Энди и взглянула вверх на люк.
- Подсадите меня, - в спокойном голосе слышались властные нотки, -  и отдайте телефон, мне нужен будет хоть малейший источник света.
Над головами зияла нефтяная чернота уходящей вверх шахты, вселяющая уверенность в освобождении и опасность при малейшем неосторожном движении.

Отредактировано Алекс Картер (2014-09-30 12:14:44)

Забираясь в люк лифтовой кабины, Алексис мысленно поблагодарила саму себя за то, что утром в одежде отдала предпочтение именно брюкам… Но теперь, когда она с помощью Гранта оказалась наверху, и ее внешний вид был уже помят, растрепан и изрядно испачкан, она больше не думала о такой мелочи как одежда. Мысли ее были собраны и имели единственный вектор.
Она даже не сразу заметила, что они в процессе уже обоюдно перешли на «ты», но это было так естественно, так просто, не разрезая слух. Да и вообще, далась эта разговорная этика, когда каждый шорох сопровождает оглушительное эхо, густая темнота холодной шахты поглощает кругом все до последнего выдоха, а слабое бледное электронное свечение экрана кажется почти нереальным. И сделай один неловкий шаг на расстоянии плевка и пропадешь пропадом, грудой изувеченного ничего.
И вот, попирая тьму, они все же выбрались. Алексис подала ему руку навстречу, крепко ухватилась за нее и за быстрые секунды оказалась рядом, на лестнице. Когда она смогла, наконец, ровно встать на ноги, ощутить устойчивый пол здания и прочувствовать этот простор, такой отличный от ущербного почти интимного пространства лифта, Картер почувствовала некоторое успокоение на душе. Чувствовать ногами сквозь тонкий черный капрон холодный пол было все же лучше, чем зависнуть в пространстве в большой коробке и полной неизвестности. Но теперь стало малость неловко. Белоснежная блузка хранила в себе серую пыль, брюки пепельного цвета приобрели черные полосы и пятна, а волосы во всей видимой неряшливости скучали по расческе. Но ничего не поделаешь, немного отряхнувшись для приличия, Алекс как ни в чем не бывало поблагодарила Гранта, без которого такое самостоятельное вызволение было бы невозможно. Она догадывалась, что он первым делом сейчас побежит решать проблему с генератором, и Картер собиралась сопроводить его на это дело, поскольку все равно попасть обратно в свой кабинет она не могла, а стоять посреди обесточенной Зоны было глупо и в некотором роде не безопасно.

Отредактировано Алекс Картер (2014-10-08 14:11:54)

Эррону повезло больше, чем многим его сокамерникам. На нем испытывали электричество, втыкали в тело разнообразные иглы, забирали много крови, даже вырезали кусок печени, отчего на животе появился новый широкий шрам от грубого шва, но это были мелочи. Кто-то из ашенов становился жертвой разноцветных препаратов, вводимых в вену. Большая их часть не выживала после таких испытаний. Они корчились, стонали и умирали в диких муках на глазах у Эррона, отчего тот становился лишь злее. Он сильно ослабел, но месть красной точкой сверкала в животном мозгу, не утихая ни на секунду, даже когда ашен забывался беспокойным сном.
Каждый день Эррон думал только о том, как сбежать. Сбежать, собрать как можно больше ашенов и убить всех людей без исключения. Шатен и не сомневался, что за стенами этой пыточной есть другие, не в клетках. Он давно уже начал понимать язык людей, хотя и не стал говорить на нем, считая, что это осквернит его рот, как проклятие. Люди в белом говорили о городе, о том, что всех живущих там ашенов надо затащить сюда, где им и место. И у Эррона сложилось впечатление, что собратьев там много, они свободны и вольны, осталось только наставить их на путь истинный.
В тот вечер парень сидел в своей клетке по-животному на корточках, покачиваясь в полудреме. Он вздрагивал и просыпался лишь тогда, когда крики очередного пытаемого ашена становились настолько сильными, что пробивались сквозь защитное стекло, стены коридора и двери комнат. В эти моменты пальцы Эррона сжимались, скребя отросшими ногтями по полу железной клетки.
И снова засыпал, склоняя голову все ниже. Хотелось свернуться клубочком, но отчего-то внутри играло упрямство, заставляющее Эррона быть стойким. В следующий миг, что-то случилось. Стало куда более уютно, отчего ашен распахнул глаза. Помещение окутывал бархат приятного мрака. Он видел, как зашевелились некоторые подопытные в соседних клетках, взялись пальцами за металлические прутья. В этой комнате почти всегда горел свет, чтобы ашены не набирались сил. Что заставило их передумать, этих мерзких отвратительных людей?
Повсюду раздавались неестественные щелчки, что не встретишь в живой природе. Эррон предусмотрительно вжался в клетку, забившись поглубже. Кто знает, может, это было новое испытание? Но мозг запульсировал старой мыслью с новой силой. Что бы люди ни задумали – в темноте ашенам не было равных, даже если они ослабели от пыток и истязаний. Все стихло на секунды и издалека начал раздаваться топот и доноситься взволнованные людские голоса, переговаривающиеся о чем-то. Что-что, а страх ашены чувствовали хорошо.
Что-то пошло не по плану, и люди испугались. Испугались их. По крайней мере, Эррону хотелось так думать. Он тихо придвинулся к переду клетки и толкнул прутья. Дверца на удивление не только поддалась, но и легко распахнулась. Ашен осторожно выполз из своего «нового дома», принюхиваясь. Следом из пары других клеток вышли более-менее не покалеченные соратники. Эррон зарычал, чуть неуверенно, но ничего не происходило. Это был шанс! Боги услышали его!
Теперь нельзя было терять ни секунды. Эррон зарычал увереннее, кидая клич своим. Пусть они из других племен, но они должны были понять, чего он хочет. Того же – что и они. Подарить людям ту же боль, что испытали они, заставить их мучиться и страдать от боли и смерти близких. Шатен быстро, разминая застоявшееся в неудобной клетке тело, прошелся по ряду, открывая все дверцы. К сожалению, большинство ашенов не могли даже двинуться с места. Они лишь поднимали глаза, хрипло выдыхая и беззвучно шевеля губами, но во взглядах их Эррон прочел то, что было нужно. Они были с ним, они были заодно, их души рвались в бой.
Собрав еще дееспособных братьев, шатен ринулся из комнаты, на миг даже зажмурившись, потому что знал – людей здесь очень много. И возможно, их ждет смерть. Но это была бы храбрая смерть, а не в луже собственной мочи. Коридор был почти пуст, освещенный лишь аварийными красными огнями. Из одной до боли знакомой комнаты доносились слабые стоны. Эррон дернулся к выходу, но замер. Он не мог оставить брата там. Попавшийся по дороге врач был безжалостно разорван верными острыми клыками, которые шатену не удалили, как некоторым другим. Ашен точно врезался губами в его неприкрытую шею, даруя сладострастный поцелуй смерти. И в следующий миг в горле будто заработал насос. Солоноватая, одуряющая ароматом кровь хлынула по пищеводу, наполняя желудок. Эррон буквально чувствовал, как силы возвращаются к нему. Он снова был диким зверем, взращенным самой природой.
Освободив от ремней обезумевшего от боли и страха собрата, Эррон бросил его там, надеясь, что тот сможет доползти до безопасного места и зализать раны. Помочь ему шатен не мог, да и цель у него была другая. Перед глазами стоял Он. Человек, который отдавал приказы. Человек, бесстрастно глядящий на их мучения. Он приходил нечасто, но Эррон знал – он тут главный. Надо убить вождя – и тогда все племя сгниет, как обезглавленная змея.
Шатен рвался к выходу. Пару раз он завернул не туда, натыкаясь на охрану. В их руках были большие черные стволы. Приходилось прижиматься к стенам, пока люди слепо проходили мимо. Нападать на них, как бы Эррону не хотелось, он не рискнул – слишком много шансов погибнуть бесславно. Люди были вооружены чем-то магическим и непонятным, с чем связаться мог только шаман. Эррон же был простым охотником в своем племени.
Через какое-то время ашен толкнул очередную дверь, и в лицо ударила струя относительно свежего воздуха. С каким же наслаждением Эррон вдохнул его! Медленно, втягивая носом каждую каплю. Пусть воздух здесь пах сталью, бензином, еще чем-то отвратительным, но он не был душным, как в той камере, где «жил» он и другие ашены-бедолаги.
Рефлексы подсказывали, что на входе стоять не безопасно. Люди могли заметить его, ведь над входом горела все та же мерзкая красная лампа. И Эррон отбежал подальше от остаточных огней маленького городка. С неба, такого серого и тяжелого, налитого свинцовыми тучами, непрерывно лил дождь. Шквальный, с порывами мощного ветра. Воздух то и дело разрывался оглушающим грохотом молний. Ашена это не пугало, напротив, он радовался такой простой вещи как гроза. Она заставляла его вспоминать о тех временах, когда все его племя переживала эти неурядицы прямо на земле, не прячась и не ища убежища.
Надо было найти других, своих, что пойдут вместе с ним войной. Эррон искал… Но нашел не совсем то, что хотел. В поле зрения попали две фигуры, одна из которых вызвала у шатена благоговейный трепет. Объект всех его кошмарных снов. Всех мстительных планов. Эррон спал и видел, как вонзает в горло этому ублюдку свои острейшие клыки, вспарывая кожу, как лезвием. Ооо, у него в желудке еще осталось немного места для крови вожака, в которой он искупается сильнее, чем под дождем, не утихавшим ни на миг.
И с рыком, Эррон, не раздумывая, бросился вперед. Голос его приглушил гром, раскатившийся мощным грохотом, будто ободряя дитя природы. Он даже не замечал его, как и Его спутник, слишком уж шустрым и изящным во тьме становился ашен, а его поступь хорошо скрывал шум ливня. Не добежав совсем немного, уже замеченный, Эррон выпрямил тело, разжимаясь, как тугая пружина, на миг принимая человеческое положение. Он прыгнул на мужчину, желая свалить его с ног и впиться клыками в манящую шею с ее жизненно важными артериями.

Дело дрянь. Первый выстрел догнали еще два, и надежды на то, что все они просвистели мимо цели, почти не оставалось. Пронзительный вой, пробирающий до сердца, только подтвердил это. Раненное существо должно быть испытывало адскую боль. Алексис кинулась к ним, оскальзываясь ногами в лужах. Она оказалась рядом с Грантом ровно в тот момент, когда его пушка уже здоровалась с головой ашена.
- Даже не думай! – разъяренно прошипела она на него, прежде чем оттолкнула его руку в сторону, тем самым напрочь сбивая прицел.
Это совсем не желание покрасоваться, не привязанность, не восхищение, не неизлечимое безрассудство. В голове прокручиваются десятки, сотни сценариев, пока ты стоишь и слышишь за дверьми лаборатории их крики полные боли, отчаяния и бессильной злобы. Весь ужас заключается в том, что снова и снова натыкаешься на ту же перегородку. Быть в поле одним воином так сложно, а с каждым днем их вопли кажутся слишком изученными, слишком знакомыми. И ногти вонзаются в кожу от злости на них, на Эмоса, систему и на саму себя.
Снисходительность и милосердие. Не останавливаться и не оборачиваться.
Воздух наполнился тошнотворным, тепловатым запахом свежей крови. Так могла бы пахнуть обреченность всей этой сцены, если бы раненный клыкастый дикарь не предпринял попытку сбить с ног Энди. Алексис, которая только что помешала мужчине пристрелить этого запуганного озлобленного зверька, и теперь не стояла столбом, а снова вмешалась.
- А ну, стой! Успокойся, глупый, он же убьет тебя! – но страшный рык был ей ответом, ашен кинулся в сторону Гранта. Алексис не имея даже мига для раздумий, сделала единственное, чем она могла на время усмирить ашена в отсутствии всякого оружия у себя.
Если ты мужчина, то знаешь, что это такое, когда тебе со всего маху вмазали коленом по самому незащищенному месту. Тут с агонии все только начинается; она угасает и сменяется тупым, пульсирующим ощущением тяжести под животом. Это ощущение как будто говорит: «Привет, вот и я. Хорошо, что я сижу здесь, под твоим животом, и заставляю тебя чувствовать так, точно собираешься одновременно обделаться и сблевать. Полагаю, неплохо бы мне еще немного повисеть здесь, да?». Если ты женщина, то не знаешь — не можешь знать, а можешь только догадываться по тому, что видишь.
Колено впечаталось ровно между ног, ударяя по мягкой расслабленной плоти. Она могла поклясться, она не хотела так поступать, но ей было необходимо разнять эту парочку и хоть сколь угомонить буйного, заставить отвлечься от Гранта, хотя бы для того, чтобы осмотреть огнестрельное ранение и понять насколько все серьезно. Удар в пах был не смертелен, а вот пуля в бочине – вполне.
- Его нужно доставить в медчасть… - «привязать и обколоть успокоительным, прежде чем осматривать», - помоги мне, - обратилась доктор к Энди.
Стоит ли говорить, что к этому времени она была буквально насквозь мокрая. Пропитанная дождевой водой одежда теперь висела тяжелым холодным грузом, и сквозь каждое движение ее стал бить озноб. Но она, кажется, его и вовсе не замечала. Алекс присела рядом с агрессивным маленьким зверьком и попыталась осторожно дотронуться до него, мельком взглянуть на последствия огнестрела.

Отредактировано Алекс Картер (2014-10-24 11:21:09)

Жилистое тело напряглось до предела, Эррон был уже готов к плавному, но мощному толчку. Он вопьется в трепещущую венку на шее до того, как Он успеет выстрелить. Конечно, выстрел прогремит, но женщину это уже не спасет, ее артерия будет порвана и жить ей останется от силы несколько секунд. Это будет не та месть, что планировал ашен, но сейчас он был слишком слаб, чтобы придумывать другой план.
Ненавистный мужчина попутно кричал правильные вещи, к сожалению, Эррон слишком долго пробыл среди людей и уже отлично понимал этот противный некрасивый язык. Люди говорили, будто язык у них был мягким слизнем, не желая напрягаться, чтобы издавать рычащие или грубые дробящие звуки, превалирующие в языке ашенов. Это было отвратительно. И это было еще одной причиной, по которой Эррон не желал говорить на чужом диалекте. Пусть он уже и не помнил ни слова из родного языка, он все еще мог рычать и издавать звуки, подобно койотам, к чьему племени он принадлежал.
До броска оставалось меньше секунды, но Он будто чувствовал все заранее, будто бы Он знал всю подноготную этих кровопийц. Раздался оглушительный выстрел, и в ухо Эррона впилась острая огненная боль, а в голове зазвенело. Оглушенный, он затряс головой, пытаясь восстановить естественные рефлексы, но следом ашен ощутил тяжелый глухой удар по затылку, и благодатная темнота накрыла его.
Очнулся Эррон от дикой боли, не помня о том, что произошло. Первым делом он решил, что снова находится на пыточном стуле, к которому его с неприятной регулярностью приковывали ремнями. Он зарычал, дергаясь в сторону, но оказался крепко зафиксирован… двумя солдатами. Вокруг не было привычных белых стен и не было отвратительно сияющих чистых халатов. Только дождь лил как из ведра, а молнии освещали уже знакомое лицо самки вождя. Самого Его рядом не было видно, что огорчило ашена. Он ушел… И теперь неизвестно, найдет он его или нет.
Эррон снова задергался, но был слишком слаб, чтобы вырваться у людей даже ночью. Женщина причиняла ему боль. Да что там, теперь его будут пытать всю оставшуюся явно короткую жизнь, а потом убьют. И он не оставит после себя ничего, кроме тщетной и слабой попытки мести, провалившейся на корню. Ашен скулил и тихо выл, пока женщина копалась в его теле, но вот она достала какой-то металлический предмет из его бока, и стало немного легче. Боль была нестерпимой, но застоявшаяся кровь радостно полилась из раскуроченной раны. Отдаленно это напомнило Эррону избавление от надоевшей занозы, загнивающей в теле.
Скулеж ашена постепенно стих, только обнаженное тело била дрожь. Ему было больно и холодно, а еще немного страшно от предвкушения возвращения в клетку. Зачем его было лечить (а женщина, кажется, делала именно это), если он все равно был трупом? Каким бы ни был шатен отсталым в глазах людей, это он понимал четко. Такие нападения не прощаются. Уж точно не Им.
Тугая повязка сжала края раны, и стало еще на немного терпимее. Темные глаза пристально следили за женщиной, пытаясь понять, что она задумала. Будет ли она потакать своему мужчине? Будет. Эррона снова притащили в палаты с отвратительно белыми стенами, но приковали почему-то к кровати. Так делали только один раз. Когда вырезали кусок печени. Самого процесса шатен не помнил, благо ему сделали анестезию, но боль в боку преследовала его еще долгое время. Очень долгое… Эррон задергался, напрягаясь изо всех сил, чтобы сорвать с себя путы, заведомо зная с каким-то отчаянием, что это бесполезно.

В медицинском отделении этой ночью было не скучно. Поступали раненные, как люди, так и ашены. Врачи, медсестры, санитары метались меж отделениями, палатами, кабинетами, по возможности своих сил оказывая помощь всем, кто в ней нуждался. Катастрофически не хватало рук, сил и времени. Поэтому на странный конвой, шествующий в одну из палат, который замыкала доктор Картер, мало кто обратил внимания.
Когда охрана помогла зафиксировать ашена, Алекс сразу же отпустила их. Теперь она осталась с ним наедине. Врач сняла с себя куртку, облачилась в белый халат поверх мокрой холодной одежды, стянула волосы в хвост. Все действия происходили на запрограммированном автопилоте.
- Тихо, не дергайся.
Голос был тихим и ровным. Она стояла неподалеку от него и набирала лекарство в шприц. С каким бы удовольствием она сейчас всадила бы себе эту бесцветную жидкость и забылась до следующего утра. Всего лишь снотворное. Но впереди, за дверью этой палаты ее ждала проверка на прочность, часы, которые покажутся бесконечными. Искоса поглядывая на голого мальчика и его попытки вырваться, она готовила для него крепкий долгий сон. Разглядывая его при едком больничном свете люминесцентных ламп, ей казалось, что отмой этого загнанного зверька, причеши и одень в пристойную одежду, и он выглядел бы как симпатичный молодой человек. Пусть даже от всего этого человеком он никогда не станет.
Доктор приготовила шприц и присела рядом с ашеном.
- Расслабься, глупый, я не причиню тебе вреда, - она без страха протянула к нему руку, запустила пальцы в его темные спутанные волосы и погладила по голове. – Ты ведь прекрасно понимаешь меня, да?
«Не смотреть долго в глаза и не дать почувствовать свой страх. Как с животными?».
- Тебе нужно поспать, - спокойно поглаживая его по голове, отвлекая безмятежными интонациями голоса, она дождалась, когда ашен затихнет и малость расслабится, а потом ловко и быстро вколола ему снотворное.
Когда с внутримышечной инъекцией было покончено, Алексис устало вздохнула, поднялась с места и нашла в шкафу простой больничный плед. Накрыв им мальчика, женщина вышла из палаты, тихо закрыв за собой дверь. Впереди была тяжелая ночь.

На следующее утро доктору Картер вернули ее вещи из застрявшего лифта. Но после ночи полной окровавленных жертв, она не пошла домой, а закрывшись в своем кабинете, выпила бокал виски и без всяких сил уснула на диване. На следующий день она еще пару раз заходила навестить того ашена, из которого собственноручно достала пулю. На память о том происшествии у нее остались тени под глазами, недельная простуда, пуля и куртка Энди Гранта.

Отредактировано Алекс Картер (2014-11-07 06:41:31)