Из неровного темного шва задорно торчали нитки. Как будто таракашки выглядывали из раны своими длинными усиками. Сегодня был день дезинсекции. Пора было избавляться от швов.
Ричард почесал руку рядом с назойливо зудящим ранением. Сделал последнюю затяжку, щелчком отправил окурок на землю, выдохнул сизый дым и втоптал "бычок" в пыль. Сплюнул на землю и вошел в идеально вылизанный холл больницы. Ричард ненавидел этот специфический запах. Столько спирта переведено зазря, на какие-то железки!
- Ричард Грант, швы снять, - небрежно бросил шатен девчушке на рецепции. Не останавливаясь, он пошел дальше. Сегодня в холле дежурила какая-то некрасивая медсестра. Ее белый халат почти не оттопыривался пониже ключиц, а это было плохо. Да и на лице красовались какие-то совершенно некрасивые очки. Ей надо было найти себе имиджмейкера или как там эти пидары, разбирающиеся в моде, называются?
Ричард прошел в травмпункт, не глядя по сторонам, и плюхнулся на стул, вытягивая руку на стол. Вот здесь медсестра была куда приятнее. Размерами выразительных глаз она тоже не отличалась, но была яркой, рыжей и очень даже ничего. А Ричард по случайному стечению обстоятельств был сегодня совершенно свободен. Особенно поздним вечером, после дежурства врачей.
- Привет, - пробасил он приглянувшейся красотке, - Сегодня ты будешь привносить в мою жизнь боль и унижение? - хохотнул шатен, ожидая своей участи. Снятие швов не такая болезненная вещь, но в крови героя-любовника все же плескалось какое-то количество алкоголя. Так было куда проще воспринимать райскую белизну стен. Глядя на эти вылизанные палаты, Ричард чувствовал, как в душе расцветает жажда вандализма. Все чересчур идеально. Глаз режет.
Неделю назад, когда Ричард заливал здесь все кровью, было куда приятнее. Во-первых, потому что над ним кудахтали симпатичные курочки. Во-вторых, потому что не было этой поганой тишины, а противная стерильная вонь заглушалась запахом его свежей крови. А в-третьих, за дверьми его ждала привлекательная мадам, с которой он уже на второй день откатал произвольную программу в тире. И главное! Что никаких обязательств за этим не последовало.

На столь неординарную (по мнению Ричарда) шутку, рыжая медсестра ответила вежливой формальной фразой и отстраненной улыбкой. Такой же безупречной, как холодная белизна этих стен. Как из брандспойта дерьмом полила, ей-богу. Ричард тщетно ждал появление смешливых искорок в этих глазах. Бесполезно. Видимо, на эту рыжую был большой спрос. Это только подстегивало интерес бывшего полицейского. Заполучить ту, что всем отказывает, какой трофей!
За своими внутренними перипетиями, Ричард совершенно забыл назвать медсестре цель визита. Благо эту цель было несложно заметить простым визуальным методом. Вот рыжая и переспросила, уточняя.
- Да нет, просто показываю вам, надеясь вызвать вашу жалость, умиление и… возможно, интерес, - бесхитростно заявил Ричард, улыбаясь медсестре, когда она, наконец, обратила на него внимание. Так то он был мужиком вроде бы красивым. Зеркало не трескалось от его отражения. Глаза у людей не кровоточили. Шрамов на роже не было, нос не кривой, зубы все на месте. Чего еще бабе нужно было?
Но своенравная баба решила уложить его на кушетку. Как в тот раз, когда швы только накладывали. Тогда Ричард заявил, что резиновые ослики умирают стоя. Отчего-то ложиться на эту больничную койку огромного желания не было. Особенно, с медицинской целью. Вот если на нее уложить эту рыженькую, задрать ей коротенький халатик, залезть под юбочку и… Тогда да.
- Нет, я ожидал проявления интереса, но чтобы так быстро и сразу в койку, мне надо подумать, девушка, - рассмеялся Ричард, сверкая глазами, и отмахнулся, - Снимайте так, дольше ложиться-вставать буду. Не волнуйтесь, в обморок не упаду.
Другой причины для того, чтобы принимать горизонтальное положение Ричард не видел. Он понимал, что мужики, на самом деле, чаще баб теряют сознание, и что такие вот медсестры как эта рыженькая, не сможет удержать восьмидесятикилограммового парня, когда он начнет «стекать» на пол. Но Ричард не был слабонервным, и по долгу службы получал изредка разные травмы. А из-за бурного детства и долбанутого старшего брата, что такое наложение и снятие швов знал как по учебнику анатомии.

От каждого слова медсестры просто веяло холодом. Ричард уже пожалел, что не попросил бабулю связать специальную варежку для члена. С такими фридидными дамами можно было запросто обморожение заработать. А что? Неужели в нем проблема? Да бросьте. Тут на всей зоне не сыскать мужика краше Ричарда. Нет, проблема явно не в нем, а в этой медсестре. Ричард даже пожалел молоденькую девчонку. В ее-то возрасте и не творить глупости? А может она вообще девственность для «того-самого» или «одного-единственного» бережет? Ричард аж икнул от такого мерзкого предположения. Неужели в их веке такие остались?
- Да кто вам медсестер знает? – тем не менее бодро отозвался он, усаживаясь за стол и укладывая руку на него, - Набросишься еще. Я в фильмах видел, - на лице Ричарда возникла довольно похабная ухмылка. Сразу было понятно, что за видеоряд имел в виду младший Грант.
Хотя. Может у нее парень есть? Это так возникло другое предположение. Цепкий взгляд шатена нашел руку медсестры, исчезающую в латексной перчатке. Кольца не было. Так и чего мозги ебать? Вот ведь.
Нет, Ричарду однозначно нравились другие дамы – с характером. Которые отказывают, так отказывают. Отказывают так, что потом отпечаток ладони с морды три дня сходит! Вот это норов! За такой хочется волочиться, сжимая зубы в тиски от возбуждения и выть на луну.
Но интерес все же остался. Хотя бы к тому, чтобы дорыться до источника, до первопричины такой холодности молоденькой совсем бабы. Еще вроде не взрослая сучка с разбитым сердцем и циничным отношением к членоносителям. Нет бы похихикала глупо, залилась бы румянцем. Или возмутилась бы, наиграно чопорно попросив вести себя прилично. Так нет же.
Ричард пытливо и беззастенчиво всмотрелся в лицо рыженькой. Давай, сними свою чертову маску. Ты же не можешь… Ричард был готов икнуть второй раз от третьего своего предположения. Ты же не можешь не любить член?! Нет. Нет-нет-нет, на лесбиянку медсестра была никак не похожа. Эта мысль отчего-то успокоила Гранта. Все-таки с «обезболивающим» нужно было быть поумереннее. А то мысли какие-то лезут в голову… не такие.

Торопить рыжую медсестру Ричард не собирался. Ему сейчас было вообще до фени, сколько продлится эта процедура. Даже больше: чем дольше, тем лучше. Будет время, чтобы все же вывести эту недотрогу из себя. Развести ее хоть на какие-то эмоции. Чтобы она смотрела на мужчину хотя бы с раздражением. Безразличия к своей персоне Ричард перенести просто не мог.
А то, что нитки садистски медленно покидали его тело – это фигня. Солдаты боль переносят стоически! Ну, не то что бы эта боль была совсем Ричарду чужда. Просто за свои тридцать с лишним лет он достаточно «натерпелся», в том числе и недавнее происшествие, когда его пытались сожрать живьем. Это было куда омерзительнее и невыносимее, чем снятие швов. Да и… в крови плескалось немножко обезболивающего, так что…
Ричард даже посмотрел с интересом за процедурой, пробормотав под нос что-то милое, вроде того:
- А вы в медицинский пошли, чтобы безнаказанно людей мучить? – в голосе прозвучал неподдельный интерес. Он вот в полицию пошел, чтобы преступников ловить. А также, чтобы на халяву травку курить изъятую по делу. Но сейчас не об этом!
Через минуту все было закончено, и Ричард даже пожалел об этом. Рука зверски чесалась. Говорят, если чешется – значит, заживает (ну, в том случае, если помыть не надо, конечно же). Вот сейчас Ричард понял, что готов обратно ее покалечить. Пока медсестра вытягивала нитки, просто щипало, и это отвлекало от зуда. Теперь растревоженный шов не давал покоя.
- Твою ж мать, как чешется, - прищурил один глаз Ричард, - Надеюсь, жить буду, док, - усмехнулся шатен, поднимаясь на ноги. Он решил, что дома обязательно обольет эту чертову конечность остатками виски. Пощипет, заодно и продезинфицирует. Мужчина замешкался, подбирая легкую рубашку со спинки стула, а когда повернулся, медсестра уже уносила все принадлежности, даже не глядя на него.
Это было невыносимо! Сколько можно было так проходиться по… самолюбию? Ричард точно не знал, как это сказать, но мог уверенно заявить, что так к нему относиться было нельзя! Походя, он легонько, но звонко шлепнул девку по задницу, с удовольствием и внутренним возбуждением подметив, какой упругой та была.
- Еще увидимся, - непринужденно сказал Ричард, топая на выход.

Мысленно Ричард уже строил планы на вечер. Перед глазами пролетали картинки бара, тренажерного зала, стрип-клуба. Заняться было чем. Про рыжую медсестренку он уже и думать забыл. Она была забавной, но недолго. Пускай продолжает строить из себя недотрогу где-нибудь подальше от Гранта. С такими нам не по пути.
Ричард уже преодолел полпути до двери, ведущей на выход, как командный голос… Нет, настоящее командное рявканье! – заставило его остановиться. Перво-наперво, от удивления. Ричард давно уже покинул стены армейских казарм и продвинулся по службе повыше офицера полиции, чтобы отвыкнуть от приказов. А во-вторых, потому что ему никогда не приказывали женщины. В Америке царил ебаный феминизм и полная толерантность, но все же бабы орать на мужиков еще побаивались.
Приподняв бровь, Ричард развернулся лицом к медсестре. На лице наметилась кривая улыбка. Девушка была очаровательна в гневе. Скулы чуть покраснели, а глаза метали молнии. Будто она только что хороший оргазм получила после бурной ссоры с муженьком. Последовал второй приказ, и Ричард улыбнулся шире. Он покорно шагнул назад, присаживаясь на привычный стул. Как правильный школьник сложил руки на коленях и браво отозвался:
- Простите, что считаю вас сексуальной. Был не прав, исправлюсь.
Хамство чистой воды, но эта асексуальная девчушка сама напросилась. Ричард, конечно, не был похож на гения высокой мысли, но за словом в карман никогда не лез. Она попросила извиниться? Он извинился. А за что еще нужно было? Все эти фразы, распускание рук – это же мужское, мать его, внимание. Каждая баба должна этому радоваться, а не строить из себя великосветскую целку, чья промежность стоит как минимум миллион баксов. И это только туда. Чтобы вытащить – плати в двойном размере или женись.
- Мне можно идти, командир? – по-деловому спросил Ричард, поднимаясь со стула. Этот цирк начинал ему надоедать. Он попусту тратил время. Вряд ли медсестричка сейчас схватится за голову, поймет, что заработалась, и согласится на ночное свидание с дальновидными планами с утреца домой свалить. А вот другие, более податливые дамочки, уже наверняка намечают себе иных кавалеров, оставляя Ричарда обниматься с вечерней бутылкой виски и строить глазки пидарскому бармену. Нет, к бармену у Гранта никаких претензий не было. Наливал честно, баб его не уводил, к нему не домогался, охотно разговаривал. Еще бы сиськи отрастил, и Рич бы точно женился. Наверняка вот!